Он был силён, вынослив и уверен,
Что одному на свете не пропасть.
Вдоль-поперёк тайгу прыжками мерил,
Пугала всех разверзнутая пасть.
Вонзался клык в желанную добычу,
И возвещал протяжный грозный рык,
Что по лесам не только вепри рыщут —
Ещё и тот, кто их гонять привык.
Но повезло железному капкану:
Такую мощь за лапу ухватить!
Сорвался зверь, разорванную рану
Не соберёт капроновая нить.
Почуял тигр, что смерть его поймала,
Как он ловил визгливых поросят.
Хрипит душа: не время для финала!
Но миг побед блистательных иссяк.
И потекли мучительные ночи...
Сжигают плоть томительные дни:
Вовсю нутро ослабшее рокочет,
И голова от голода звенит.
Кошачий глаз, привыкший видеть зорко,
На каждый штрих взирает, как прицел.
А где-то там, за мозжечком под коркой,
Идёт борьбы отчаянной процесс.
Под шкуру влез и побеждает тигра
Матёрый враг, неустрашимый зверь.
Он ядовит, как племенная гидра
О ста главах, не знающих потерь!
Ему инстинкт животный не помеха.
Тем, кто не чах, момента не постичь:
Он повелел подранку человека
Распотрошить, как загнанную дичь.
И встал – Шер-Хан !– озлобленный и рваный,
Проделал вмиг решительный прыжок —
За все свои зияющие раны!
И мужика по снегу поволок.
Тот был силён, вынослив и уверен,
Что одному на свете не пропасть,
Вдоль-поперёк тайгу шагами мерил.
Жаль, угодил голодной кошке в пасть...
В последний раз насытившись на славу,
Ушёл и тигр к далёким праотцам,
Смерть на него устроила облаву.
Лишь тихий лес помянет подлеца...
|
