Мы лежим на грунте пятый час
С дифферентом на корму и креном.
Сколько бомб на дне искало нас,
Что от ила море стало серым.
Мы потопили транспорт и линкор.
Мы знали – нас так просто не отпустят.
И свой смертельный, огненный топор
На наши головы они вот-вот опустят.
Мы из похода шли на базу, шли домой.
Мы возвращались к жёнам и невестам.
На встречном курсе встретили конвой –
На дне морском для них не жалко места.
Закон войны: и пораженья и победы.
Нас так зажали, что не продохнёшь.
Нам не хватило лишь всего одной торпеды –
На миноносец с пистолетом не попрёшь.
Наверх! Наверх! – стучит сознанье наше.
От взрывов заложило даже уши.
Уж лучше… - там погибнуть в рукопашной,
Чем здесь упасть от кислого удушья.
Наш командир, мы до конца с тобою!
Включи сирену и отдай приказ:
«Моторам – полный! Экипажу – к бою!
Рули – на всплытие и продуть балласт!».
Но опоздали – дьявольский топор
Швырнул нас в пропасть, в бездну, в темноту.
Матрос, спасаясь, прыгает за борт,
Удел подводника – остаться на борту.
Мы со слезами – по своим местам!
Нас море заберёт и не отпустит.
Поём «Варяга», я уверен – там…
Они нас слышат – слышит их акустик.
Мы навсегда останемся на дне. –
Частица русского, великого народа.
А в штабе писарь, на своём столе,
В журнал запишет: «Не вернулись из похода».
И вот, когда, нас ждать уже устанут.
И наши звёзды упадут с небес, крича.
Зажгите свечи и наполните стаканы,
И чайки пусть минуту помолчат.
/Из сборника «Рассказы ушедшего деда/
|
