Не пришла.
Не было ее.
Был момент – и щелчок.
Тише падения пылинки.
Тепло – не ушло.
Оно кончилось.
Как вода в пустом кувшине.
Просто – сухая глина.
Глаза – не окна.
Не зеркала.
Стали камнями, принесенными с глухой реки.
Смотрят внутрь.
В никуда.
Дыхание – не остановилось.
Оно растворилось в воздухе комнаты.
Стало ее частью.
Неотличимо от пыли на столе.
Сердце – не разбилось.
Замедлилось.
Замерло.
Как стрелка на забытых часах.
Показывающих время, которого больше нет.
«Я» –
Не улетело.
Не испарилось.
Схлопнулось.
Бесконечно малая точка.
А потом – и точка исчезла.
Осталась чистая плоскость.
Без координат.
Боль – не крик.
Последняя рябь на глади.
Погасшая.
Не достигнув берега.
Страх?
Уже некому бояться.
Пустота не знает страха.
Она – просто заполняет освободившееся место.
Труп – не он.
Не человек.
Объект.
Глина, начавшая путь обратно.
Через тлен.
Через тишину разложения.
Без свидетелей.
Плач живых – не о нем.
О разрыве ткани их собственных дней.
О дыре, которая не зарастет.
Но затянется рубцом забвения.
Он уже – тень этого рубца.
Смерть – не событие.
Не финал акта.
Снятие с учета.
Стирание номера из бесконечного списка.
Никто не заметит пропущенной строчки.
Солнце всходит.
Трава пробивает асфальт.
Дверь скрипит на ветру.
Мир не изменился.
Он потерял измерение.
Которого никогда не знал.
И тишина после этого –
не та тишина, что была до.
Она – окончательная.
Абсолютная.
В которой даже эхо собственного имени
умирает, не родившись.
|