* * *
1.
Стреляли вчера до обеда.
Но день был разнуздан и гулок.
Текучие улицы недра
Таили маршруты прогулок.
Мы чтили героев, хоть время
С пожухлой листвою мешалось,
Отцов возвращая. И семьи
Меняли тревогу на жалость.
2.
Глядели детишки на батю,
Робея, играли с медалью,
Конфет, лимонада, объятий,
Естественным образом, ждали.
Мать долго возилась на кухне.
Гремела посудой и едко
Ругала дремотную муху,
Глотая от счастья таблетки…
НАСТРОЕНИЕ
Ты уснешь, и где-то за чертою
Бытия, похожего на бред,
Станет ангел говорить с тобою
Все о том, чего уже и нет.
Речь, как птица – огненные крылья!
И висят над бездной города
Сумрачной эпохи изобилья,
Матери надежды и труда.
Откровеньям грош цена отныне.
Разве можно скукой пренебречь,
Коль на выбор титулы да имя,
И карающий измену меч.
Бубенцы упреков и злословья
Рвут дыханье грозовых небес.
И ложится прахом к изголовью
Эхо незатейливых чудес…
МОНПАНСЬЕ
Сон, как лес за черной пашней,
Мгла небес, унылый дождь,
Бестолковый треп вчерашний,
Мельтешенье тел и рож;
Под окном гудит машина,
Дворник курит у дверей –
Представительный мужчина,
Балагур и чародей.
Что ж ему давно известны
Местной жизни глубина,
Все окрестные невесты,
Вся туземная шпана,
Мятный омут зазеркалья,
Тихой немощи круги
И с кислинкой вкус печали
Под оберткой из фольги…
* * *
Укрылись в молодой траве
Дозорные, пространством за
Дубовой рощей в синеве
Лениво копится гроза.
Но солнце, выжигая даль,
Одышливо ползет в зенит,
И фауны окрестной шваль,
От зноя разомлев, жужжит.
Мир, точно отголосок сна,
Где немощный блажен стократ,
И ярость выбрана до дна,
И нет боев, и нет утрат…
* * *
Утром чище и мудрее
Дух, и тело хоть куда –
И румяней, и бодрее,
И не ведает стыда;
Отражают зеркала
Тусклый нимб и два крыла.
Все ж порой легко и просто
Жить с собой наедине –
Без убийственных расспросов
О таинственной войне,
Что бушует, как страда,
Пожирая города.
Ужасов не замечая,
Обустроив глушь свою,
Обходить разруху краем,
Не срываясь в колею,
И хранить на черный день
Пошлых сказок дребедень…
|
