В моей крови горит его огонь,
Насмешливый, изменчивый, как пламя.
Он положил мне на уста ладонь,
И наделил беззвучными словами.
Не бог, не титан, а излом бытия,
Рождённый на стыке огня и льда.
Он, шёпот сомнения у алтаря,
Он, вечное «нет» в ответ вечному «да».
Он ходит меж светом и тенью легко,
Меняя обличья, как нити судьбы.
Его речи мёд, но под ним молоко,
Что вмиг прокисает средь жаркой борьбы.
Он, искра, что ввергла Асгард в полымя,
Он, слёзы, что мир от беды сберегли.
Он, ложью скрепляющий хрупкое «мы»,
Он, правда, что рушит устои земли.
Его не понять, не принять, не изгнать,
Он зеркало, в коем отражены
Все тайные мысли, что хочется знать,
И все те поступки, что срама полны.
Он бог перекрёстков и сбитых дорог,
Он смех, что звучит над поверженным злом.
Он тот, кто преподал жестокий урок,
Чтоб новый порядок родился потом.
Он яд на клинке и целительный сок,
Он хаос, дарующий новый рассвет.
Он вечно один, и он не одинок,
Ведь в каждом из нас есть его силуэт.
Он вьётся змеёй у подножия Древа,
Где корни уходят в холодную мглу.
Он слышит и шёпот святого напева,
И клятвы, что шепчут кинжалу в углу.
Он в смехе ребёнка, в слезе старика,
В случайном совете, что спас короля.
Его воля капризна, но очень крепка,
Он соль этой скучной, пресной земли.
Он любит игру, где неведом финал,
Где пешка способна вдруг стать королём.
Он тот, кто все правила мира познал,
Лишь для того, чтоб не следовать им.
Когда миры держались на столпах
Порядка, веры, долга, принужденья,
Он был тем ветром, что развеял прах,
Даруя боль второго дня рожденья.
Нет в мире зла, как нет в нём и добра,
Есть только путь, падения и взлёты.
И в этом суть лукавого пера,
Что рушит все былые эшафоты.
Так ищет ли он разрушенья и тьмы?
Иль просто устав от вселенской тоски,
Он рушит привычные наши умы,
Чтоб увидели, как мы смешны. |