Закончился дождь, отгремела гроза за погостом,
наполнился воздух озоном и лёгкой прохладой,
и всё оживает в природе за старенькой хатой,
давно утонувшей в траве, как заброшенный остров.
Цепляя подолами старые липы в саду,
за тучей ползёт облаков белоснежная свита.
Вечернего солнца лучи, проливаясь сквозь сито
листвы, золочёные, тонкие сети плетут.
Скамейка пуста, одичала совсем без хозяйки,
а узкая тропка грозится крапивой обжечь.
Крыльцо покосилось, давно не прокурена печь,
на ржавом крюке, во дворе, задремали фуфайки.
Но дом, как и прежде готов распахнуть вам объятья,
укрыть от дождя, подарить, хоть и ветхий, приют.
Теперь тут и мыши в подполье пустом не живут,
а раньше встречал он гостей пирогами и статью.
Дома умирают, и в землю врастают навечно
в своём одиночестве, с болью в остывшей груди,
и с памятью дней, что остались теперь позади,
в немом ожиданье заботы и рук человечьих…
***
|