Стрибога сын, Ветер молодой, в ночи
Летел к отцу сквозь тучи и дожди,
Где в облаках седой стоял старик,
Владыка бурь, отец ветров и снов.
«Отец! — воскликнул юный ветрогон, —
Я слышал стон из сердца человека,
Там витязь плачет — деву унесли,
Красавицу его — хазары в плен угнали.
Она, как зарево в весенний час,
Как свет в окне морозною порою,
А он — как меч, что не склонял главы,
И сердце рвётся к ней сквозь мрак и бури.
Ты помоги ему! Пусть ветер мой,
Что носит листья, шепчет в камышах,
Найдёт следы, где кони прошагали,
Где плакала она в оковах тьмы».
Стрибог взглянул — и вспыхнули глаза,
Как молнии в разломе облаков:
«Пусть будет так! Пусть ветер мой и твой
Ведёт героя сквозь леса и степи!
Пусть каждый твой порыв — как молния в ночи,
Пусть каждый шёпот — словно тайный знак,
Чтоб витязь шёл, устали не зная,
И смерть врагам принёс на крыльях бурь».
Рванулся в путь Стрибогов ветер,
Он как стрела, пущенная рукою бога,
Взвился над полем, над рекой,
Шептал в уши коню: «Вперёд, вперёд!»
Он поднял пыль, где скрылись лиходеи,
Разнёс туман, что закрывал их след,
Он в двери замка просочился тихо,
Где пленница молилась в темноте.
И витязь шёл — и слышал голос ветра:
«Там, за холмом, где теплится костёр,
Где звон цепей сквозь плач лишь раздаётся —
Там серденько твоё, там светлый взор».
Ворвался он, как буря в чужой стан,
И меч его плясал, как огнь во мраке,
И пали все враги, как спелые колосья,
Под гневом стали и святой любви.
Он вызволил её — и в тот же миг
Ветер взвился, как гимн над полем битвы,
Поднял знамёна, чистые, как свет,
И ввысь понёс их он к родной земле.
Теперь они идут по золотой пшенице,
Где ветер ласково играет в косах,
И слышат люди: в небе отгремело —
Любовь сильнее тьмы, сильнее слёз.
И каждый вечер, если вдруг услышишь
Шуршанье трав и шёпот в тишине —
Знай: это Ветер, сын Стрибога, кружит
Над счастьем тех, кто не придал любви. |
