Над пламенем взвился он смело,
В восторге кричала толпа,
Но что-то в штанах зашипело,
Когда подлетела... кхм... корма.
Он думал, взлетит будто птица,
И прыгнул с отвагой в лице,
Но пятая точка дымится
Теперь на прохладной земле.
А после, забыв все приличья,
Когда догорели костры,
Сплелись в потаённом обличье
И парни, и девы — в любви.
В ту ночь разрешалось безумство,
Срывая запретов печать,
Любовное пело искусство,
Заставив рассудок молчать.
Но только заря заалела,
Смывая ночные следы,
В росу побежали несмело
За каплей забвенья воды.
Прошла колдовская та ночка,
И страсти утихли к утру,
Но долго болела та точка,
Что встретилась близко к костру.
Стоял он на званых обедах,
И даже в карете своей,
Мечтая о славных победах
И жаре Купальских огней.
|
