В сумерках алой зари, где гранится тишь,
Твой вздох — как ветер, что имя мне шепчет, но слышишь?
Сплетаются пальцы, как корни сквозь камень и лёд,
В них тайны вселенной, что сердце мое обожгло.
Ты — пламя в метель, моя вечная дрожь поутру,
Твой смех — словно всплеск серебра в запредельном пруду.
Мы шли, не дыша, сквозь туманы запретных миров,
Где каждый изгиб твоих губ — это шифр облаков.
Не спрашивай, сколько ночей я слагал акварель
Из капель дождя, что стучали в забытую щель…
Ты — рана, что светится в ритме нездешних светил,
Мой болью выкованный, необъяснимый мотив.
И пусть за спиной, как руины, стоят зеркала —
Они не поймут, как два взгляда сплелись в два крыла.
Мы — пепел и факел, разрывная пуля в тиши,
Где боль превращается в звёздную поступь души.
Любовь не меряют ни вёрстами, ни глубиной,
Она — океан, что врывается в трещины скал.
И даже когда рассыплется в прах бытие,
Твой смех, как маяк, будет петь в моём сердце — в веках.
…А ночь всё длинней.
Лишь эхо, как старый хранитель,
Шепнёт нам о том, что забыли слова.
Мы — две половинки незримой орбиты,
Где вечность — не срок, а любви пелена.
|