Я был — и нет меня. В пыли пустынной
Лежу, как тень, прокля́тый и забвенный.
Мой след — лишь пепел над землёй седой,
Мой голос — ветра стон непримиримый.
Я клятву дал — и клятву разорвал,
С улыбкой ласковой, с рукой открытой.
Я знал: доверье — слабость, честь — провал
Для тех, кто жаждет власти непременной.
Я дал оружие без пуль и чашу — с ядом,
И «братом» называл — чтоб легче было врать.
И верил: время смоет мой позор,
А золото заглушит боль в груди.
Но их шаман, с глазами как из стали,
Воззвал к огню, что древний гнев хранит.
И небо треснуло — и нас сожрали
Расплавленные скалы, и гранит.
Теперь я здесь. Ни тела, ни покоя.
Лишь ветер молча смотрит, как орлан.
Я в каждом камне — стон, я в каждой тени —
Предатель, что не сме́ет быть забыт.
Я видел правду — поздно, в час расплаты:
Земля не терпит лжи и слов пустых.
Теперь я — пыль на теле Доли́ны Сме́рти,
Где даже тень не в силах убежать.
И пусть легенды шепчут про вождя —
Я знаю: ад — не пламя и не гром.
Ад — это помнить всё… и быть ничем,
И ждать, пока забвение придёт.
|
