Об этом знаю я не понаслышке.
Я помню безыcxодность, горе, страх,
Когда с войны ровесники-мальчишки
Вернулись в серых цинковый гробах.
Мне не забыть как в тишине украдкой
В подушку мама плакала порой,
А я ей говорила: "Всё в порядке,
Ты не вoлнуйся, папа наш живой".
Как над письмом отца склонялись низко,
И не было счастливее минут!
Он нам писал: "Монголия неблизко,
Отсюда письма долго к вам идут!"
И каждый раз мне становилось больно,
Когда мужчинам, уцелевшим там
В глаза бросали: "Ну и как, довольны?
Не стыдно за содеянное вам?"
А папа спать не мог ночами долго,
Всё рвался в бой, спасал своих ребят.
Им врали, надавив на чувства долга,
Но разве в этом кто-то виноват?
...Давно уж стала жизнь моя другою.
Но в середине февраля опять
Я выпиваю рюмку водки стоя
За всех, кого не вправе забывать! |
