Они от души развлекались своей компашкой,
Хотя залетали в тот бар и чужие пташки,
Коктейли менялись - лился алкоголь рекой.
Прощались, шутя, с надоевшею Альма-матер.
Пардон, просто каждому надо бы свой фарватер
Теперь пролагать - институт, будь здоров, родной!
Она веселилась, но было немного грустно,
Друзья разлетятся - их, впрочем, и так не густо.
Любовь не случилась. Бывает. И в том печаль.
Тут он подошёл. Симпатичный, раскрепощённый,
Не их однокашник, но знал, что зовут Алёной,
Сказал, что её выделяет из прочих краль.
Немного пьяна, и попалась на лесть мгновенно,
А он подносил ей коктейли попеременно.
Влюблённо смотрел и, смеясь, обещал сюрприз.
И вот уже руки скользят по плечам и косам,
И как-то двусмысленно-дерзко звучат вопросы,
И он предлагает спуститься на цоколь, вниз.
"Да ты же продрогла – вот шарфик - он тёплый, крошка,
На шею накинь – пусть согреет тебя немножко.
Что? Красного цвета? Люблю чтоб поярче, блин".
Куда он так быстро её за собою тянет?
Зачем эта спешка - вокруг всё в сплошном тумане.
Но это не дым... Он же душит её, кретин!
Рванула обратно. Откуда-то взялись силы,
Смешалась с толпой... Шея долго ещё саднила.
Сбежала домой, ужасаясь: вот это сюр!
А утром в газете статейка на развороте:
В том баре, в котором вчера зависали - в "Ноте" -
Девчонка задушена... Шарфом от "Руж кутюр". |
