С утра с женою лепим бабу мы;
точнее, бабу я один леплю.
Жена дрожит от шалостей зимы
и шепчет мне: – Я холод не люблю…
Ушла домой по снежному двору
(наверно, по своим делам спешит),
сказав: – Играй один в свою игру!
(Я был уверен, что она сбежит).
Я очертанья бабы придаю
шарам из снега: вот тугая грудь!
Тружусь полдня подобно муравью –
но нет, увы, желающих взглянуть
на эту бабу, что слепил один
я, несмотря на карантин.
* * *
Мне рассказали, что пока я спал,
в наш город вроде как зима явилась,
что падал снег и к крышам прилипал,
что даже вьюга злилась, мгла носилась.
На улицах сугробы намело,
и пусть миниатюрные, но всё же…
И налипали мухи на стекло…
Я всё проспал…
Куда же это гоже?
Ещё мне рассказали: поутру
весь снег растаял…
И большие лужи
образовались по всему двору.
Такой вот Новый год…
Кому он нужен,
когда нет снега, чтоб я мог слепить
себе на радость холостую бабу?
Кого же в катаклизме мне винить
восточно-европейского масштаба?
* * *
Был первый снег, и бабу на морозе
нетрезвые слепили мужики.
И вот она стоит в бесстыжей позе,
глаза чернеют (видно от тоски).
В одной руке у женщины бутылка,
в другой – гранёный, треснувший стакан.
Не баба это. Так себе. Дурилка.
Не лезь, мужик, в скульптуру, если пьян!
Но всё же, что-то есть такое
в обличье женщины из снега:
волнует сердце, не даёт покоя…
За выпивкой, пожалуй, стоит сбегать.
Коктейль смешаю, залпом выпью
и зажую ломтём лимона…
И зареву болотной выпью, как вспомню я "Пигмалиона"…
...Бернарда Шоу я корить не смею –
историю любви придумал он…
Жаль, баба снежная отнюдь не Галатея...
И я, увы мне, не Пигмалион...
|
С приближающимся Новым Годом! 
