Суха теория

            Как-то весной оказался я в столице. Люблю контрасты. В мае снег в Якутии и не думает ещё таять, а по прилёту во Внуково уже на трапе запах земли в ноздри ударил сквозь керосиновую вонь. И на газонах привокзальной площади деревца и трава зеленели, одуванчики желтели. Лепота!
            Навестил я в тот раз приятеля на его работе. После ранения он лишился ноги. А ранение он получил, когда товарища под вражеским огнём в «контртеррористической» заварушке вытаскивал - прижав к груди, как мать дитя, нёсся он скачками, пока снайпер коленный сустав пулей ему не перебил. И стреноженный, не в качестве бруствера товарища он использовал, а, улёгшись перед ним, отстреливался, пока "братишки" не подоспели.
            Был он комиссован из рядов Вооружённых Сил, устроился работать в компьютерную фирму "чиником" при компьютерах и, как выяснилось в ходе встречи, в религию ударился самым неожиданным образом. Не силён я в конфессионных вопросах, но он, при окладистой бороде и с крестом на груди, всё о каких-то кругах (то ли семи, то ли девяти) постижения Истины и приобщения к царству Божию с первых же минут встречи стал мне с жаром втирать-втолковывать.
            Терпел я, терпел, обидно мне стало, что где-то ближе к нижней границе оценил-расположил он меня в кругах этих, и давай я ему встречные вопросы задавать: "Почему именно столько этих самых кругов, а не меньше-больше? Где у него вообще мандат на владение Истиной? И зачем слова-время на молитвы-восхваление Бога тратить, вместо того, чтобы молча в поте живота славу Божию в жизнь претворять"?
            Слово за слово, дошло уже у нас дело до брызгания слюной, поминания Фомы-неверующего и опиума для народа, как явился курьер из центрального офиса фирмы - молоденький парнишка с большой картонной коробкой на плече.
            Взопрел-запыхался парнишечка, но до того неописуемо счастливым было выражение его юного лица, и такой смачный след губной помады на щеке его полыхал, что посмотрели мы друг на друга и от души посмеялись над собой - далеко не молоденькими, а всё же дураками.
            "Суха теория, мой друг, а древо жизни пышно зеленеет"(с)!