— Так вы поддерживаете этот план? — спросил Маура.
Не знаю, как это происходило, что они могли вернуться к разговору, прерванному несколько дней назад, продолжить с той же точки без предисловий, и при этом прекрасно понимали друг друга. Эль-Ронт не переспросил, о чем идет речь, тогда как меня это полностью запутало.
— Я согласен с его целью, но не с методами.
— А есть ли другие методы?
— Не знаю, — просто ответил правитель без тени смущения или досады.
Про себя я ахнул от того факта, что этот чужак, казавшийся мне безмерно мудрым и опытным, может чего-то не знать.
— Если бы у меня был лучший план действий, — продолжал Эль-Ронт, стоя у окна, — я не стал бы помогать Эль-Орину в его кровавых бойнях. Есть ситуации, которые невозможно разрешить мирным путем. Нельзя допустить, чтобы война перекинулась и на другие поселения. Достаточно того, что творится в Гоне.
— Значит, это и правда единственный шанс, — пожал плечами Маура. — Почему вы не оставляете места для надежды? — Маура приблизился к высокой фигуре, прямой и натянутой, как струна. — К тому же я должен, ведь это и моя вина!
— Которую ты себе придумал, — холодно отрезал Эль-Ронт. — А Эль-Орин еще и разжег в тебе жажду мести. Скорее всего, если бы тебя не ранили, и ты не оказался здесь, он бы вообще не посвятил меня в свои планы.
— Так или иначе, все наши жизни сейчас все равно под угрозой, и риск для всех одинаковый…
Говоря это, Маура подошел уже вплотную к окну, и вовремя. Эль-Ронт неожиданно пошатнулся и начал падать, и мой хозяин едва успел подхватить его и усадить в стоявшее неподалеку кресло.
— Что с вами?! — встревоженно воскликнул он, опускаясь на колени перед сидящим и беря его руки в свои, снизу вверх заглядывая в лицо. — Вам плохо?
Тот не отвечал, тяжело дыша и прикрыв глаза. Кожа его из темной серо-коричневатой стала светло-серой, и я понял, что так, должно быть, чужаки бледнеют.
— Останься с ним, Бан, — бросил мне Маура, спеша к выходу. — Я позову на помощь.
Я испуганно присел на корточки у кресла, не решаясь дотронуться до чужака или обратиться к нему. Больше всего я боялся, что он умрет на моих глазах, и я ничего не смогу поделать.
К счастью, мой хозяин вернулся очень быстро; за ним следовали двое. Они сделали нам знак уйти.
Выйдя за дверь, Маура в полном отчаянии сполз вниз по стене, садясь прямо на пол и запуская руки в волосы.
— Он будет в порядке? — шепотом спросил я, присаживаясь рядом.
— Надеюсь. Черт, ну какой же я дурак! Знал ведь…
— Что с ним, хозяин? Он болен?
— У него пробито сердце. Видимо, это дает о себе знать. А тут еще я со своими речами постарался.
— Как… пробито? — изумился я.
Мне вдруг ясно вспомнилась недавняя сцена в купальне, куда я нечаянно ворвался в поисках своего хозяина. Тогда я был слишком смущен, и старался как можно скорее забыть все детали этого происшествия. Но память невольно запечатлела вид узкой темной груди с круглым светлым пятном посреди нее, заметным даже в неярком освещении.
— У него на груди… след такой, — вырвалось у меня. — Я видел…
— Где это ты видел? — удивился Маура.
— Я… я в ту комнату вошел… где они купались. Случайно… Там и женщины были…
— А-а-а, так это в тот раз, когда ты красный, как свекла, на грядки прибежал? — рассмеялся хозяин, немного отвлекшись. — Я ж и не понял тогда, что тебя так смутило. Ну да, конечно, должен был остаться след. Помнишь, Эль-Эдан рассказывал о своей матери? В них стреляли враги, ее убили, а Эль-Ронта ранили.
— Так ему из лука попали в самое сердце? — широко раскрыл я глаза.
— Даже не из лука, это было другое оружие. Ну, представь себе такие вытянутые трубки с ручкой для держания, стреляют металлическими стержнями. Я видел изображения в их записях.
— Ох, — ужаснувшись, выдохнул я. — И он не умер?!
— Нет, как видишь, его все же успели спасти. Но немудрено, что здоровье это ему подорвало.
— А он не стал мстить за свою жену? — не смог я удержаться от вопроса.
— Не знаю, — пожал плечами Маура. — Я бы на его месте уже собрал всю свою армию и разнес этих уродов к чертовой матери. Я же уже однажды спрашивал, почему он не хочет открытой войны. Знаешь, что за странную вещь он ответил? «Если мы зайдем слишком далеко, отвечая ударом на удар, Земля разлетится на куски. Повторять это мы не имеем права. Все, что нам осталось — выжидать и действовать тайно, чтобы не погубить всех». Уж наверное, он хотел отомстить. Но он из тех, кто думает прежде о других, а не о себе.
— Совсем как вы, хозяин…
— Ну нет, мне далеко до него, — усмехнулся Маура. — Я знаю только, на чьей я стороне. Если мне удастся внести свой вклад в уничтожение врага, я буду считать это местью и за близких Эль-Ронта, и за всех невинных. Это будет справедливо.
Мимо нас к комнате правителя прошел чужак с высоким стаканом в руке.
— Бре́н-и, лла́т-и ан-ма [1], — попросил Маура, быстро приближаясь к нему.
— До́е. Хримт [2].
— Ри́тин-и па́ула ан-ли [3], — не отставал мой хозяин.
Поколебавшись, тот, видимо, внял его просьбе, на миг прикрывая глаза и сосредоточившись.
Затем он молча передал стакан в руки Маура и провел нас обоих к двери.
Эль-Ронт лежал на кровати у окна, одетый в голубоватую рубаху и накрытый до пояса легким одеялом. Гибкие ленты были сняты с его волос, и угольные пряди свободно лежали на подушке. Тонкие брови чужака были все еще напряженно сдвинуты, а глаза закрыты, но серая бледность уже почти покинула его лицо.
Я немного смутился оттого, что вижу правителя в таком беспомощном состоянии, и одновременно в сердце всколыхнулась горячая волна сочувствия.
Когда мы остановились у порога, Эль-Ронт приоткрыл глаза, поворачивая к нам голову и слегка улыбнувшись:
— Проходите.
Он приподнялся, чуть поморщившись и облокотившись на спинку кровати, и Маура быстро поправил подушку у него в изголовье; затем поднес ему стакан, который правитель взял сам, выпивая приготовленную его подчиненными настойку.
— Спасибо.
— Простите меня, тар. Я виноват перед вами.
Эль-Ронт покачал головой:
— Твоей вины здесь нет. Я просто очень устал за последние дни.
— Могу я что-то для вас сделать? — в раскаянии спросил мой хозяин.
— Можешь, — сказал правитель после паузы, отставляя пустой стакан на столик. — Будь осторожен.
Он тепло посмотрел на него, и Маура медленно кивнул в ответ.
Тут вновь открылась дверь, впуская Эль-Регира и Эль-Эдана, которым, должно быть, уже успели сообщить о случившемся, ибо выглядели они достаточно встревоженными.
Маура сразу поднялся, беря меня за плечо и подталкивая к выходу.
— Вы можете остаться, — сказал нам вслед Эль-Ронт.
— Мы пойдем, — неловко отказался мой хозяин, явно почувствовав себя лишним и не желая им мешать. — Простите, — повторил он, обращаясь одновременно и к лежащему, и к его сыновьям, и мы вышли за дверь.
* * *
За прошедшие несколько дней Эль-Ронт постепенно оправился от своего сердечного приступа, и ситуация, казалось, стала немного поспокойнее, насколько это было возможно в преддверии боевых действий. Однако очередные угрожающие события не заставили себя долго ждать.
В то утро Маура ворвался в нашу комнату, с размаху садясь на кровать и охватывая голову руками.
— Что с вами? — я удивленно обернулся от окна.
— Ты как молния прямо, Мау, — поднял брови Калимак. — Опять, что ли, стряслось что?
— Кали, прости меня, — взгляд моего хозяина был одновременно встревоженным и усталым. — Теперь ты не сможешь вернуться домой. Во всяком случае, пока эта заваруха не кончится. И ты, Бан, тоже. Я хотел тайком от Эль-Орина отправить вас вместе, как только представится случай. Но сегодня появилось сообщение об осаде.
— О чем? — в один голос переспросили мы с Калимаком.
— Солдаты Эль-Таура расставили везде ловушки, и на суше, и на воде, и в воздухе. А с воздуха еще и атакуют.
— Это как — с неба, что ли? — изумился его друг. — Ты точно не выпил лишнего?
— Да забудь, суть не в этом, — отмахнулся Маура. — Просто теперь отсюда можно выйти только в одном направлении — на юго-восток. Куда я и отправлюсь.
— А как же я, хозяин? — воскликнул я испуганно.
— А вы с Кали останетесь здесь. Другого выхода пока нет.
— Остаться среди этих долговязых уродов? — возмутился Калимак. — Да ни минуты дольше! Здесь скучно, холодно, и по ночам спать жутко!
— Судя по твоему храпу, этого не скажешь.
— Нет-нет, Мау, мне не до шуток! Мы же вместе идем дальше, мы так договаривались!
— Мне тоже давно уже не до шуток. Я тебе говорю, что дальше вам обоим идти нет никакого смысла. Подумай о своих родных, Каль, они, наверное, уже с ума сошли в поисках тебя. Как только будет возможность, вернетесь оба, надеюсь, не слишком надолго это все затянется.
Все время их перепалки я сидел молча, шокированный больше тем, что хозяин собирался так легко расстаться со мной, чем угрозой надвигающейся войны.
— Зачем тебе все это? — как сквозь пелену услышал я вопрос Калимака.
— Так я решил. Это то, что я выбрал.
— А домой разве не хочешь?
— Мои желания тут не важны. Важно общее дело.
— Но ты-то тут при чем?! — всплеснул руками Калимак.
Маура вновь поднял голову и окинул нас таким диким взглядом, что у меня пробежал мороз по коже.
— Ты же видел, в каком состоянии теперь Ильба. Он уже не знает, кто он и откуда. Кто-то из врагов повредил ему разум. И это все по моей вине. Как и все те люди в Гоне, которых убивали, чтобы вынудить мирные общины сдаться, думая, что оружие все это время было у Эль-Орина. Война могла давно уже закончиться. Искупить это я не смогу. Но я обязан сделать все, что в моих силах, чтобы эти бессмысленные смерти прекратились.
— У меня голова гудит от всей этой информации, — откровенно сказал Калимак. — И я почти ни гвоздя не понял. Кроме того, что ты считаешь себя виновным в чьей-то смерти, хотя никогда этих людей и близко не видел.
— Так или иначе, — покачал головой Маура. — Я принял решение. И это уже совсем не увлекательное путешествие, дальше будет только хуже.
— То есть, друзья, я так понимаю, тебе вообще не нужны? — резко спросил Калимак.
— Мне не нужна гибель моих друзей. Пойми же. Вы должны остаться не потому, что вы мне не нужны. А потому, что вы мне слишком до́роги.
* * *
Неизвестно, чье упрямство победило бы на этот раз, не случись опять непредвиденное буквально за день до нашего выхода.
— Где Калимак? Ты его не видел?
— С утра не видел, хозяин, — покачал головой я. — Он после завтрака на прогулку вроде отправился…
— Ладно, — кивнул Маура, продолжая собирать свой вещевой мешок в дорогу. — К обеду уж точно не опоздает, сегодня общая трапеза.
Ближе к полудню со стороны входных дверей послышался какой-то шум и возня, словно что-то вносили в помещение, и несколько коротких команд на чужом языке.
— Что это они там? — хозяин выглянул наружу. — Елы-палы!
Маура быстро прошел к кровати, где лежал его друг. Его голая правая нога, покоящаяся на нескольких подушках, была помещена между двух длинных белых планок и туго перехвачена поперек несколькими широкими полосками с равными промежутками; а под всей этой конструкцией, от колена до ступни был надет словно тонкий прозрачный кокон, плотно прилегающий к коже.
— Ты как? — озабоченно спросил мой хозяин, присаживаясь на край кровати.
