Престиж Эдема
……………………………………….
Творческому человеку необходимо вдохновение. Максим находил его в музеях или в картинных галереях, куда приходил незадолго до их закрытия, когда минимальное количество посетителей не отвлекало от общения с полотнами. Когда можно было практически одному общаться с тем, что привлекало и задевало его. Вот уже дня три подряд садясь за письменный стол, не мог заставить себя писать. Не о вдохновении речь. Хотя, уже знал, что, как, и о чём будет текст. Но, что- то не давало сосредоточится на работе. Словно, кто- то цепкой рукой держал душу, не давая ей свободно дышать. Вот и сейчас, оставив недописанную рукопись Максим покинул свою маленькую квартиру. Надвигающиеся ранние осенние сумерки, как не парадоксально, вдохновляли его освобождая от накопившегося за день груза сомнений. В себе
перед теми, кто возможно так никогда и не увидит то, о чём он так мучительно пытается рассказать. О той внутренней боли, без которой немыслимо любое творчество. Его правде, терзаниям и мучительным сомнениям, которые, как всё же надеялся нужны тому пусть единичному читателю чьё созвучие даст уверенность того, что не зря изводил он себя бессонными ночами. А может зря? Сомнения, это то, что заставляет сопротивляться мозг обыденности через страх подойти к черте и возможно решиться перешагнуть через неё. Либо… раствориться в ней. Но уж если вступил на этот зыбкий путь, то должен дойти. Куда? Это не так и важно. Чушь, что за желанием сказать, написать музыку или картину через муки и страдания стоят лишь амбиции и желание славы и денег. Амбиции проходят очень быстро. Деньги? Так сейчас не тебе, а ты в большинстве случаев должен оплачивать издания, когда напечатать что- либо перестало быть проблемой при наличии денег. Предложений Максиму поступало не мало. Но игра в поддавки не увлекала его. Кому нужна пустая, проплаченная ерунда? Макулатура только для собственного самоудовлетворения. Он этого не хотел и принять не мог. Но и написать то, что хотел тоже пока не мог.
В картинной галерее, как и ожидал, было почти пустынно. Лишь несколько человек скучающе «убивая» время, бродили вдоль зала, да привыкшие ко всему опрятные старушки
работницы, наблюдавшие за ними с «вековой» усталостью.
Максим прошёл в зал современного искусства. Медленно шёл по залу погружённый в свои мысли и вдруг остановился. Странная картина привлекла его чем- то неправильным. Пристально, пытаясь проникнуть в замысел художника стал пристально вглядываться в полотно. Нечто, несмотря на банальный, напоминающий Эдемский сад и благостность общего фона разрушало пропорции и рушило приторность сюжетной композиции. Ну, да, конечно. Длинный, уводящий в глубину пространства туннель словно разделял полотно и как будто притягивая втягивал зрителя в жерло бесконечности. Время словно остановилось. Максим подошёл ближе, протянул к полотну руку и… ощутил гладкую, сырую поверхность стены и неудержимое желание идти по открывшемуся для него пути туда, вперёд к чуть мерцающей в дали точке света. Даже не осознавая зачем и для чего шёл. А коридор расширился, становился просторнее. Вдруг небольшая ниша осветилась мягким матовым светом и из неё вышел невысокий полноватый человек в сером хитоне. Громко, чихнув, недовольно произнёс; -«Вообще- то, культурный человек, мог бы и здоровья пожелать».
-«Будьте здоровы», -смущённо, но совсем без испуга, словно всё это в порядке вещей произнёс Максим.
-«Другое дело. А -то работай, сопровождай. А слова доброго и не дождёшься, -проворчал человек. «На экскурсию али как?»
Максим опешил. - «Да я…я…»
= «Ладно, не тушуйся. Всяко бывает. Я-Пётр. Иногда святым зовут. Не я себя так назвал, но раз считают, пусть так и будет. Чем я хуже лауреатов там разных? Не хуже. Ключи от Рая хоть сейчас таскать не надо. Тяжелы они, а силы уже не те. Благо цивилизация и до нас докатилась. Вот, электронный «чип- код» В карман сунул и всё. Облегчение старику.
-«Так вы…э…»
-«Да, страж ворот Райских. Рай, он там, за стеной. А вы -то. Земные, и не подозреваете», -хихикнул Пётр. –«Невдомёк вам. Эх, многое невдомёк. Пошли что ли?»
- «Куда?»
-«По туннелю прогуляемся. Я тебе небольшую экскурсию проведу. Немного. К свету не пойдём, затянет. Но у нас тут искусственный есть. Цивилизация. И никакого дарвинизма. Не бойся. Коль время ещё не твое, туннель отпустит. Нам лишние не нужны. И так переизбыток душ, ох, переизбыток. А что делать, не утилизировать же? По нескольким кругам тебя проведу».
-«Постойте… круги, это что, как у Дантэ?»
-«Что там Дантэ? Плагиатор. Это ещё, ну, да ладно. Не буду. У него про Ад, а у нас Рай. Понимать надо. У них свои круги, а у нас свои. Хотя…особой разницы нет. Технические разве. А по сути… Ладно, пойдём. Что -то давненько у меня экскурсанта не было. А ты значит писать пытаешься. Пытайся, пытайся. Многие пытаются. А о чём? Всё об одном и том же».
- «Не важно», -возразил Максим, сюжеты возможно и не слишком изменились за века, но важно своё отношение.
- «Ну, да, своё» -не стал возражать Пётр. А что вы знаете об этом своём? Да, ничего. Вот посмотри, -незаметным движением открыл в стене панорамное окно.-Прогресс. Это, как у вас рентген, что ли. Но покруче.
За открытым пространством предстала площадка в россыпи разноцветных цветов, по которой расхаживали люди, или скорее души с золотыми лавровыми венками на головах.
-«Вот они, -хитро улыбнулся Пётр, -наши лауреаты, дипломанты, академики всех воздушных академий, медалисты всех межпланетных творческих конкурсов».
-«И что, они это всё заслужили?»
-«Ну, -смутился Пётр, -и у нас время настало такое. Прогресс. Раньше иначе было. Да и грехи наши и Адовы иногда так близки, что и не знаешь прямо. М, да. Но если решишь остаться, то поверь, тебя на всех райских форумах опубликуют. Медалей наштампуем, гарантирую. Это не проблема. Всю грудь завесишь. Останешься? Лауреатом будешь, не сомневайся».
- «Я думаю, вернее знаю, что главное писать честно, не врать самому -себе. Пусть выходит хуже или лучше, но честно».
-«Ха», -проскрипел Пётр. -И что, много ты своей честностью добился? Нигде не печатают. Ни одной премии или захудалой грамотки. Так чего ты добился? Что после себя оставишь? Глянь в окошко. Они счастливы. Под медалями головы к облакам цветочным гнутся. Венки, опять же, золотые. Высшей пробы. Ведь признайся себе, что лучше, чем жизнь земная».
-«Один из самых больших грехов, что губят творчество, -упрямо произнёс Максим, -тщеславие. Тогда ты совершенно безразличен читателю, компенсируя это самолюбованием».
-«Глупости. И где только ты этого нахватался? Посмотри внимательно, хоть одно грустное лицо видишь? Они счастливы. Они в Раю».
- «Это мираж, -не сдавался Максим, -Кривое зеркало, не более. И если оно разобьётся они окажутся в осознании своей пустоты и ненужности. В полной духовной пустоте. Ведь и у душ наверное должна быть духовность?»
-«Э, турист, много эта духовность дала? Вот на себя посмотри, мучаешься, мечешься, страдаешь. Смотреть больно. Ну, да ладно. Ещё есть время, может одумаешься. А то до срока сам себя уже в Ад определил. Негоже это.»
- «Пусть так. Но это мой Ад, моя жертва.»
- «Ой, ой, -всплеснул пухлыми руками Пётр, -слова -то какие! Жертва! А зачем? Ради чего? Прими правила и… важно ведь не то, что ты хочешь сказать, а что о тебе скажут. Сейчас, при жизни. Ели есть шанс, то прославят и вознесут. Правда, иногда и уронить могут. Но с нашей помощью, это не часто.»
-«Постойте, -Максим облокотился о стену, -вы хотите сказать
, что ложь и эгоцентризм в Рае не грех?»
-«Грех? -Пётр рассмеялся -Это вы его придумали, чтобы манипулировать самими -собой. Поиски истины скажешь. Угадал? А что это такое никто так и не дал ответ. Ответь себе честно, ну, кто хочет тебя услышать, понять? Возможно принять? Молчишь? Каждый земной думает только о себе. Даже фанатики, идут на смерть ради славы среди таких же идиотов. А что добро или зло давно решают за вас. Есть кому, ты уж поверь.»
-«Но, я так не хочу.»
-«Не хочешь, тогда будешь прозябать в своей холодной квартирке, питаться концентратами и разрушать себя сомнениями. А вот если согласишься отдать…»
-«Душу?»
-«Зачем так буквально? -Пётр потрепал Максима по плечу-можно просто завещать нам, ну, скажем взгляд на своё видение творчества. С правом реализации в Раю. Чем плохо? Заманчиво ведь? А мы дадим тебе вполне земной безвозвратный кредит. За эти деньги тебя напечатают тысячи изданий. И самые престижные. Станешь орденоносцем и, возможно, мирового масштаба. Ты ещё раз в окошко погляди, да погляди же. Вон, справа в сторонке сидят душ десять. Венков нет, головы понурили. Это, голубчик те, кто решил отказаться от наших райских благ. Райские, так сказать, диссиденты. Этапом пойдут. В Ад. У нас всё должно быть на уровне. Престиж Эдема никто не отменял.»
-«Так чем тогда вы отличаетесь от Ада?»
-«Прохладней у нас. Приятней. Для тех, кто принимает правила игры. Нашей игры. Ты ещё в Аду не был. Так, на пороге. Так что, помочь оформить кредит? Ну, подумай, подумай. Время у тебя ещё есть, но оно быстро проходит. Ох, как быстро. Пойдём по кругам дальше? «
-«Нет -Максим утёр сухой ладонью холодный пот со лба -Расхотелось.»
-«Это ты зря. А Ад или Рай только в тебе самом. Мы поможем, но выбирать только тебе. Если что, возвращайся. -Пётр закрыл пультом окно. -Пойдём, выведу. Пока видать ещё не твоё время. Но не тяни, а то поздно будет. Иди за мной.
-«Молодой человек, галерея закрывается.»
-«Да, извините -очнулся Максим. -Спасибо.» Резко повернулся к картине спиной и, как бы ощущая её пронзительный взгляд в спину, поёжился, затем гордо расправив плечи пошёл к выходу. Туда, где брели под лёгкой моросью люди, мчались машины, звали во временный уют небольшие кафе. В свою, возможно, не очень комфортную небольшую квартирку. К столу, к полупустому холодильнику, к исписанному листу бумаги, который ждёт и которому нельзя соврать даже ради всех «райских благ».
Ариэль. 2021.
|