Есенин Ламанчский

   
        Признаюсь, что впервые столкнулся с проблемой как оценивать произведение человека, к которому дружественно отношусь (временами). Я имею в виду себя, любимого.
          Стихотворцы вследствие своей деятельности вынуждены постоянно идти на риск. Я имею в виду рисковать своей открытой для себя и посторонних наблюдателей душой. Душа любого созидателя стихов, как известно, необыкновенно ранима, и это медицинский факт. По этой причине поэты не могут жить без комплиментов. Если их не дождёшься от коллег по юркому перу, то приходится заниматься самовосхвалением – иначе застой и стагнация в творчестве, отвращение к радостям жизни, тяжёлая депрессия и … (но не буду о грустном). Значит, надо неустанно хвалить себя, любимого, и восхищаться своими сочинениями. Не похвалил – считай, наплевал себе в душу, оскорбил жену, детей и прочих близких родственников, потому что ближе стихов у их создателя почти никого нет, кроме родни.
            Но!
            Мир поэзии – относительная штука! Вследствие этого в нём имеют место быть специальные критерии своих, присущих только поэтическому делу, истин, законы (а куда же без них?) и подзаконные акты, правила и нормы. И если автор вольно или невольно идёт на нарушение этих законов, то он должен подвергаться справедливой критике со стороны читателей, рецензентов и прочих редакторов. Мудрый автор, прежде чем вынести на публичное осуждение своё произведение, непременно подвергнет его собственной  конструктивной критике, разнесёт в пух и прах и заставит себя переделать дурацкий опус. При этом он с пониманием отнесётся к нападкам себя на себя и не станет переносить случившийся негатив в плоскость взаимных отношений с собственной душой.
            Вот, написал то, что получилось в результате мучительных размышлений, и подумалось: а правильно ли я поступаю, когда выношу на обозрение публики всю эту фигню? Может быть, стоило закрыть наглухо дверь в собственный внутренний мир, никого туда не допускать и успокоиться с миром? Но шаг сделан, и ничего уже с этим поделать нельзя.
Чтобы не быть голословным, приведу пример тщательного рассмотрения самим собой стихотворения "По есенинским местам".
Однако, поехали…
Начну, как водится, с глаголов:

С каждым годом мне всё чаще снится (настоящее время):
По есенинским местам брожу (настоящее время).
По стране берёзового ситца,
По лугов осенних миражу.

Не к лицу мне грусть-печаль лелеять (инфинитив)–
Всё прошло. Теперь уж не вернуть (инфинитив).
Не найти (инфинитив) Кихоту Дульцинею,
Не постичь (инфинитив) событий прошлых суть.

Росинант состарился (прошедшее время) и в клячу
Превратился (прошедшее время) незаметно он.
Об утраченном скорблю и плачу (настоящее время).
Подошёл (прошедшее время) к концу аттракцион…

Вырвался (прошедшее время) из сновидений плена
В утреннюю розовую рань…
Известью побеленные стены.
Скука за окном - куда ни глянь (настоящее время, повелит. наклонение)…

          Как сразу видно любому непредвзятому читателю, в стихотворении сочетаются разные времена. Но их чехарда напрягает зрительные нервы. Зачем я эти времена в одной посуде намешал? И сам не понял. Ну да ладно. Хлопотное это дело. Потом разберусь как-нибудь.
          При прочтении стиха у читателей могут возникнуть нехорошие ассоциации с произведениями поэта Сергея Есенина и писателя Мигеля де Сервантеса. Сходство сразу бросается в глаза! Вот, пожалуйста:
С.А. Есенин
1. Страна берёзового ситца
2. Всё прошло
3. Плачу
4. Розовый (цвет)
5. Рань
М. де Сервантес
1. Кихот
2. Дульцинея
3. Росинант
          Ну, ладно, может быть, никто, кроме меня, не обратит особо пристального внимания и не разразится справедливой бранью в адрес незадачливого интерпретатора?
Что там дальше у меня?
С каждым годом мне всё чаще снится:
По есенинским местам брожу.
По стране берёзового ситца,
По лугов осенних миражу.
Не к лицу мне грусть-печаль лелеять –
Всё прошло. Теперь уж не вернуть.

          Лирическому герою снится. Ну и что из этого? Всем что-нибудь снится. Что ж теперь, всем описывать свои сны в стихах?
          Хочется обратить своё внимание на то, что ЛГ понимает свою неправоту в отношениях с грустью-печалью. Какой смысл заниматься самокопанием, если всё прошло и ничего уже нельзя вернуть? И тем не менее он раз за разом продолжает видеть упадочные сны и тосковать по былому.
            Всё прошло… Это, пожалуй, ключевая фраза во всём стихотворении.
            Её можно и нужно подвергнуть скрупулёзному анализу.
1.  Всё ли прошло?
2.  Почему прошло?
3.  Прошло ли на самом деле?
            Рассмотрю варианты:
1.  Не очень-то верится, что прошло всё-всё. Так не бывает. Всегда что-нибудь да останется.
2.  Почему? Непонятно самому. Может быть, из дальнейшего текста будет ясно.
3.  Я что: сам себе не верю? Страдаю ерундой? Раз написал прошло, значит, так оно и есть!
            Короче, по всем трём вариантам почти полный трындец.
            И ещё. Царапает любой незамыленный взгляд инверсия. Никогда не увлекался инверсиями, и вот опять…

Далее:

Не найти Кихоту Дульцинею,
Не постичь событий прошлых суть.
Росинант состарился и в клячу
Превратился незаметно он.
Об утраченном скорблю и плачу.
Подошёл к концу аттракцион…

Откуда ни возьмись появился Дон Кихот на Росинанте. Сюрприз…
          Тут вообще трындец окончательный и полнейший! Какого чёрта испанский идальго забрался в есенинские места? Да ещё и на кляче (ха-ха!) Росинанте? Кляча – это же кобыла (польск.) Чудны дела твои, Господи…
          И опять вселенская скорбь и плач по чему-то навсегда утраченному. Ну, сколько же можно? Так и самому недолго зареветь на пару с незадачливым ЛГ. Поведение героя напоминает поведение брошенной на вокзале собаки. Сидит на одном месте годами и молча воет. Тоже мне Хатико Чёрное ухо…
          Точно, аттракцион какой-то! Хорошо, что подошёл к концу.

            Ну вот, наконец-то добрался до заключительной строфы:

Вырвался из сновидений плена
В утреннюю розовую рань…
Известью побеленные стены.
Скука за окном - куда ни глянь…

            Слава те! Опять пошёл Сергей Александрович. Вот это по-нашему! Розовая рань, белые стены, скука опять же вокруг, куда ни глянь – хоть налево, хоть направо, хоть даже и назад. Всё родное, всё до боли в глазах знакомое.
            Ну, что ещё можно сказать? Написано стихотворение довольно складно. Могу поставить себе за это жирный плюс.
            Но вопросы всё равно остались и что с ними делать, я пока не решил. Может, стих убрать в архив и пусть он там сгинет, а может, засучить рукава и переделать его кардинальным образом? Заслать Есенина в Толедо, Сарагосу и Севилью – пусть он там повоюет с мельницами?
            Вот ведь какой вопрос…

Итого. По результатам саморецензии ставлю себе 4 балла из 10, что означает по моей оценочной шкале "Недурственно написано, но..." Хотелось бы гораздо не хуже.