"Клинический" случай

Мы учились с ним в одной группе. Звали его Андрей. Это был широкоплечий серьезный парень и числился одним из лучших студентов. Зашёл к нему раз под Новый Год и вижу на столе игрушечных Деда Мороза со Снегуркой. Привлекла Снегурка меня сразу, своими большими синими глазами и длинными ресничками. И художнику удалось вложить в неё удивительно добродушную улыбку, с налётом мечтательной грусти. С высочайшего соизволения, взял её в руки, повертел, выразил своё восхищение, но где б достать такую дубликату. Отвечает, где было, там уж вышло.
А вот Дед Мороз совсем не пленил, а точнее, его ёлочка. Держал он её в вытянутой руке, а не согнутой в локте, как полагалось бы, и потому ёлочка высоко торчала над его бородой. Я выразил сожаление, что в композиции нет гармонии и что художник, скорее всего, после Снегурки, изрядно принял на грудь. Мы посидели, похлюпали чаем и погрустили, что скоро ещё один Наш Год канет в небытие.

Через пару деньков вновь прихожу к нему, а более к приглянувшейся мне Снегурке. Смотрю, а её и нет на столе и вопрошаю к Андрею. Тот указывает на подоконник. Я уже издаля узрел что-то там неладное. Подхожу поближе и чуть не упал. Снегурка стояла в раскоряку и нагнувшись, а Дед Мороз стоял за ней и держал свою ёлочку горизонтально перед собой. Да только вот в профиль казалось, что, своим ёлкообразным членом, тот совокупляется со Снегуркой, по лицу которой катились крупные слезинки. Видимо, я долго не мог вымолвить ни слова и, чтоб замять неловкость, Андрей начал плести, ну, раз мне композиция не понравилась, то он, якобы, решил оживить картину. Но сколько я его ни просил, оставить как было — ни в какую. Пусть будет! Пытался втолковать, что могут зайти коллеги из группы и как ты им в глаза будешь смотреть после этого. Да, шалость вроде б и невинная, но девушки-то могут углядеть в этом и отношение к ним самим. Всё впустую! Признаться, даже сейчас, спустя десятки лет, я не могу постичь логики этого бзика. Тем более от него, вполне нормального парня. И только прощаясь, я его заверил, что когда тот оженится, то жена его обязательно узнает, как он измывался над Снегуркой.

Так получилось, что после института мы работали с ним в разных лабораториях, но в одном отделе, да и жили на одном этаже заводского общежития. Сами небеса благоволили к тому, чтоб мы сошлись как можно поближе и стали друзьями. Поначалу действительно так оно и было. Но в какой-то момент обнаружилось, что мы отдаляемся, ибо я ходил к нему больше, чем он ко мне. Хотя и тот всегда был радушен и ни в чём мне не отказывал.
И вскоре грянул гром средь ясного неба — Андрей женился и съехал на другое место. Удивлению моему не было предела и целый день не находил себе места. Нет, не оттого, что женился (все мы когда-то женимся), но даже не обмолвился ни единым словом. И только после  бессонной ночи, под утро, вспомнил вышеописанный случай. Но сложно было поверить, что такую невинную шутку мог он воспринять столь всерьёз. Правда, с другой стороны, разве не был я поражён его выходкой со Снегуркой и не есть ли "незванка на свадьбу" аналогичное звено одной и той же цепи. То есть, моё там присутствие, после той реплики, хоть и стародавней, но укоренившейся в его мозгу, было нежелательным и ассоциировалось с некоей угрозой. А первопричина, возможно, была в том, что в голове его возникали совершенно необычайные психологические переплетения и представления, ни в какую неподвластные разумению логическими выкладками.

Через долгие годы мы встретились вновь, в кафешке, как старые добрые друзья. Он оставил работу инженера и стал мастером по евроремонту офисов. Вспомнили многое, но тему свадьбы старательно обходили. И тут он напрямик задаёт мне один вполне серьёзный вопрос: насколько он по чертам лица схож на еврея. Если бы этот вопрос прозвучал раньше, то я однозначно ответил бы "нет", ну, а сейчас я уже не мог этого сказать наверняка. Моё молчание он воспринял как "да". А что собственно случилось? Оказалось, что, после его перехода на новую работу, ни с того ни с сего, на улице его начали обзывать "жидом". И насколько он знает, в его роду нет и не было еврейской крови. Говорю ему, что тебя это Бог наказал, а он недоумевает. Напоминаю, как он  в отделе уважаемую всеми еврейку Гуту Абрамовну переиначил на Абрам Гутанг , а начальника сектора Поташника и вовсе в Калий Карбонатыч (ясное дело, промеж нас). И с чем поведёшься, тем и пропитаешься. Он улыбается, да, был такой грешок. И выясняется, что он ушёл с отдела уже после трагической гибели еврейки в аварии и скоротечной смерти Поташника (а я был к тому времени уже в других местах). То есть он уже знал об обоих случаях и вполне возможно, что неосознанно испытывал перед ними патологическое чувство вины за эти регулярно употребляемые им унизительные обороты. Но ведь эти ж обороты силком лезли к нему и тогда, когда общался с ними по работе, а то и просто встречался в коридорах. И потому, фактически, стали неотвязными. То есть, в силу проникающего воздействия этих причин, на данный момент он, как бы, проходит стадию искупления своих грехов через своеобразный псевдо-гиюр. Андрей смеётся от таких моих предположений, только вот смех у него выходит больно грустный. Осмеливаюсь разочаровать его также и хвалёной чистотой крови. Никак, на все сто, мы не можем положиться на наших бабусь, что, хоть одна из них, напропалую не гульнула с самым отъявленным жидомасоном. Андрей острит, что как настоящий друг, я раскрыл ему глаза и потому он не желает знать такой родословной, где одни презренные евреи и цыганы. Но я вижу в этом и большой плюс, если вдруг он вознамерится навсегда отбыть в, уже ставшую для него такой близкой и родной "Израилеванную", остро нуждающуюся в хороших спецах по евроремонту офисов, на которых неустанно отыгрываются злобные палестинцы. Если уж российская голытьба, без колебаний, признала его за жида, так его ж там примут на "ура", без формальностей и документов, по одной лишь роже. Настроение у Андрея слегка подымается и, чтоб поднять его ещё больше, мы подзываем официанта.