ТЯЖЕЛАЯ НОША -2 (Глава 10)

Аля Хатько & Олег Вайнтрауб

ТЯЖЕЛАЯ  НОША -2
Часть вторая ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ

Глава 10. Разлитые чернила.

Заканчивалось лето, стоял жаркий и сухой август. Прошел уже месяц, как уехал Вольдемар. Скучно стало Брониславу в родительском доме. Ни девушек тебе, ни ночных гулянок в ресторанах и кафе с друзьями, как было в Париже. Ни даже хороших знакомых, с кем можно поделиться своими мыслями. Читать книги надоело, конные прогулки забросил. Тоска смертная. Один, правда, раз выезжали в гости к соседям Смирнитским. Там познакомился с их дочкой Владой. Ничего девушка, интересная, но явно не в его вкусе. Какая-то строгая, начитанная и слишком правильная. То ли дело Даша. Вот она в его вкусе. А с той ночи Ивана Купала они наедине ни разу и не виделись. Видел ее часто в доме, но подойти и заговорить с ней не было возможности. А ту ночь он вспоминал часто. Вспоминал девичьи губы, девичьи руки, как она обнимала его в порыве страсти.
Эх, и поделиться своими мыслями не с кем, - подумал Бронислав. – Был бы хотя бы Вольдемар рядом… А, впрочем, можно написать ему письмо. Вот сейчас возьму и напишу.
Он достал из ящика стола пару чистых листов бумаги, потянул на себя письменный прибор. Он дернулся, и из чернильницы выплеснулись на стол несколько капель чернил. Бронислав попытался убрать их с помощью пресс-папье, но только размазал чернила по столу.
Завтра будет работа Даше, - подумал он. – А почему завтра? По такому поводу можно пригласить ее и сегодня. Заодно будет возможность побыть несколько минут наедине.
На всякий случай, еще вылил остальные чернила на стол. Они растеклись по столу и даже несколько капель упало на пол.
Вот теперь есть уважительная причина позвать ее убрать это безобразие - решил он.
Бронислав взглянул на часы. Время было 9, начало десятого. Надеюсь, Даша еще не спит, -подумал он, и отправился в домик, где жили слуги.
Даша жила в небольшой комнатке вместе со своей соседкой Ядвигой. Он постучал в дверь, и дождавшись разрешения, вошел в комнату.
Обе девушки были еще одеты и сидели на своих кроватях, о чем-то беседуя. Бронислава поразила простота и бедность обстановки в комнате. Кроме двух кроватей, застеленных простыми шерстяными одеялами, одной тумбочки на двоих, крохотного столика и двух стульев из мебели в комнате больше ничего не было. Даже одежда весела на плечиках на гвоздях, вбитых в стену. И над столом висело небольшое круглое зеркальце.
- Добрый вечер. Извините за поздний визит. Даша, я у себя в комнате нечаянно разлил чернила. Возьми ведро и тряпку и убери, пожалуйста. До утра оно может въестся, а потом его зубами не отдерешь.
- Хорошо, пан Бронислав я сейчас уберу.
Не прощаясь, он вышел из их комнаты и направился к себе. Через 5 минут Даша постучала и вошла в комнату с ведром и тряпками. Быстро принялась за работу. А он сидел в кресле и наблюдал за ней.  Быстрые ловкие руки девушки освободили стол от чернильной грязи. А когда пришла очередь убирать чернила с пола, ей пришлось нагнуться.  Молодой человек следил за ее движениями с широко раскрытыми глазами. При виде ее круглой аппетитной попки у него разыгралось воображение, и он почувствовал сильное возбуждение.
- Ну все, я закончила. Принимайте работу, - сказала девушка, выпрямляясь.
Он покачал головой.
- Нет, не все. А это? – и он показал ей свои пальцы, измазанные в чернилах.
Она подошла к нему, поставила ведро на пол рядом с креслом, намочила в воде чистую тряпку и стала оттирать чернила с его пальцев. Чернила уже успели въестся и дело двигалось плохо.  Делать это ей было неудобно, между ней и креслом стояло ведро с водой ей приходилось дотягиваться до его руки. Тогда он аккуратно взял ее за талию и усадил к себе на колени.
- Ну, пан Бронислав - пыталась возмутиться девушка.
- Сиди. Так тебе удобнее будет работать.
Ей пришлось подчиниться, хотя по правде говоря, особенно возмущаться и не хотелось. Пока она продолжала оттирать от чернил его пальцы, он разглядывал ее затылок, для чего-то подул на него. Она поежилась, втянув голову в плечи. Потом он подышал на затылок и нежно тронул губами его. Она вся напряглась и даже оставила работу. Дальше губами он коснулся ее щеки, губами взял мочку ее уха. Ей стало щекотно и какой-то озноб прошел по всему телу. Она вся замерла. Повернул ее к себе, она даже выронила тряпку. Тут он нашел уже ее губы. Последовал долгий страстный поцелуй. И снова, как тогда, в ночь под Ивана Купала, она отвечала на его поцелуи страстно. Сколько раз она вспоминала ту ночь, и как ей хотелось, чтобы то все повторилось. И вот он снова ее целует. Пусть это все неправильно, она не имеет на это право, но он сейчас ее, этот мужчина, в которого она влюблена, сейчас принадлежит ей. Сейчас он только ее. Он ее целует и ласкает. Что будет потом – неважно. Главное сейчас – он с ней.
Он ее целует, ласкает, расстегивает пуговицы на платье, целует ее шею, опускается ниже, добирается до груди. У нее кружится голова и хочется, чтобы эти поцелуи никогда не кончались.
Бронислав встает с кресла, берет ее на руки и несет на свою кровать. Продолжая целовать, снимает с нее платье. Поражен убогостью ее нижнего белья. Мгновенно ему вспомнились картинки белья на парижских девушках. Но это его не останавливает.  И, как всегда, участь и у этого белья осталась та же, что в Париже. А вот тело Даши во сто крат привлекательней тел парижских заморышей. Оно его так возбуждает, что он готов целовать его от кончиков волос на голове до пальцев ног. Он шепчет ей на ушко ласковые слова, ласкает ее шею, грудь, живот, бедра. Она вся горит в огне страсти. Ей сейчас абсолютно не стыдно ее полностью обнаженного тела, хотя в таком виде перед мужчиной она впервые. Ей хочется его прикосновений, чувствовать его обнаженное тело, хочется прижаться к нему, вобрать его всего в себя. И она отдается ему снова и снова в порыве страсти. Бронислав ласков, нежен, поцелуями, словами и прикосновениями ведет ее к вершине наслаждения. Она опомнилась только тогда, когда все закончилось и Бронислав усталый лег рядом. Таких сильных чувств до сих пор она еще ни разу в жизни не испытывала.
На празднике чувствовала только боль, а тут она испытывала неистовую страсть и наслаждение. Жалела ли девушка о случившемся? Нет, не жалела. То, что довелось сегодня ей испытать она запомнит на всю жизнь.
Вернулась к себе она только к утру.
                                (продолжение следует)