- Тустра! Долго же ты не приходил! В каких мирах ты был? Что видел?
- Тебе не нужно это знать! Рассказ изменит жизнь твою, будешь страдать и мучиться! Зачем вызывал? Что же на этот раз? Опять бредёшь впотьмах, философ?
- Много мудрых ответов дал ты мне, Тустра, ночами бессонными, когда сидели мы на скале, и море дремало под нами! Сколько сомнений вложил ты в сердце моё, столько смуты внес в душу мою! И речь твою разум постичь не в силах.
- Плохой ты ученик! Ну, что вы там нафилософствовали на этот раз, мудрецы?
- Тустра, мы, люди, на земле, часто спорим о «том свете» и не знаем, что это такое – «тот свет». Всё думаем и представляем, как издеваться будут над нами там, -воздавать, карать… о других муках. И ведь никто не вернулся с «того света», чтобы рассказать нам хоть что-то… успокоить, утешить… Что там нас ждёт? Да и ты не говоришь, всё скрываешь от меня это! Мы, грешим, грешим каждый божий день! Мы даже придумали покаяние, отпущение грехов, всепрощение. Покаялся – и чист! Отпустили грехи – и продолжай!.. Съездил в Мекку – и очистился! И ещё много такого!.. А что же с теми, кто пострадал от наших грехов, от нашего зла? Что им от этого, что мы прополоскали души? Что поняли вину свою и осознали? Ох, и гореть нам в аду – синим пламенем! Ох, и напуганы мы, Тустра!
- Серьёзно размышляешь! Далеко заплываешь!
- Боимся мы, Тустра! А чего боимся – не знаем? Это страшно. Зачем жить, если умирать … Я вот, пока тебя ждал, подумал: а что если мы боимся напрасно и «тот свет» - лучший из миров. Что зря мы трясёмся да к попам ходим, да секреты свои рассказываем им. Может, живут там души в согласии, в радости, и все свободны и счастливы! Нет там зависти, насилия, гнева, лжи, мести и другого такого, с чем мы, здесь, на земле ведём войну. И нет там власти – кроме власти Света! Но никто не вернулся оттуда …
- Видишь, сокол в небе птицу взял? Смотри, внизу молодую девушку несут отпевать?.. Ты видишь это?
- Вижу.
- И никто уже не знает, где душа птицы и молодой девушки? Тысяча раз происходит это в день. Никто не задумывается о простых истинах. Всё очевидно, как божий день; всё – просто. И мир живёт спокойно. Но вам, философам, нужно всё знать наперёд, чтобы посеять в головах людей – сомнение.
- Да – это так! Всё по закону природы. И что? Темнеет, Тустра. И как тебе удаётся это? Смотрю на море, а вижу девушку и птицу.
- Ну так вот, а теперь представь: вернулся человек, которого вы все так ждёте, с «того света», и поведал вам о его прелестях, о божественной жизни, о рае – о котором вы все так мечтаете и сказал: «Земля для вас – Ад, а вы – рабы своих пороков и страстей! И нет воздаяния, на « том свете», никому и ни за что, чтобы он не сделал! Все поняты и прощены!» Ты не в силах даже представить – как перевернётся ваш Мир, олух, Царя небесного. Как он «рухнет»; какой хаос воцарится в душах ваших и сердцах. Сколько зла выплеснется на улицы в этот - долгожданный вами – день! И сколько миллионов людей лишённых в этой жизни прав, страдающих, отверженных, прозябающих в нищете, в голоде, болеющих неизлечимыми болезнями, калек, и те, кто осознали, что они – отбросы общества и у них нет будущего, добровольно уже, и без всякого сожаления – лишат себя жизни! Ты думал об этом, безумец? Об этом – всеобщем помутнении, всеобщем психозе? И кто из вас после его слов захочет остаться жить на земле: работать, сажать сады, страдать, бороться, любить, созидать, учить, воспитывать детей, создавать музыку, молиться и помогать ближнему своему? Без всякого сомнения, найдётся и тот, кто скажет: « Я на этом свете имею всё: и власть, и деньги, и слово моё не имеет границ. Равенство – это то, с чем мы боремся на земле. И кем я буду там? Равенство – утопия. Уж лучше - смерть».
- Нет! Я только думал о «том свете» и, что нас ждёт там, за чертой…
- Подыми голову, посмотри в небо. Видишь, сколько холодных звёзд смотрят на тебя, сколько пустых планет? Несомненно, там жили те, к кому однажды вернулся тот, кого вы ждёте здесь, и всё им рассказал о « том свете»… и они опустели – раз и навсегда.
- Страшна философия твоя, Тустра! Да, запутались мы, философы. Думали, что все разъяснили людям, всё поведали, разгадали все тайны бытия…
- Хватит! Всё вы хотите знать наперёд. Создайте лучше на земле то, о чём мечтаете, глядя в Небо! Мой вам совет. Утомил ты меня.
- Тустра, Тустра, где ты? Улетел, исчез, испарился как эльф. Ответил и не ответил, и так всегда! И что, кроме всего прочего, я скажу философам? Ждут меня в моей лачуге. Всё вино, несомненно, за спорами выпили. От корки до корки, перечитали Платона и Аристотеля, и всё, наверное, спорят и спорят. Что им сказать? А утром соберётся народ на площади, что им поведать? ( Пауза.) Скажу: « Знайте, своё место, и знайте себе цену, и будете счастливы». А что же у птиц, у рыб, у зверей… тоже есть, так называемый, «тот свет»? Сомневаюсь. Это уж точно, философ – большое сомнение. Одно сомнение и больше ничего.
Море шумело. Казалось, что оно, говорит ему что-то важное, главное, но он смотрел на волны, разбивающиеся о камни, и слышал только шум. Он не понимал слов моря, его предложений, глав, частей книги, которую оно пишет миллионы лет, зная ответ; ибо море знает: откуда мы и куда идём. Оно вынашивало нас в себе. И настал день, когда мы вышли из него.
Отшельник посидел еще минут десять. Встал, посмотрел на море, на звёзды, на луну, на падающую звезду, поклонился и сказал: « Пора спускаться в хижину». Он осторожно спускался по склону, стараясь не наступить на гнёзда, и читал отрывок из «Потерянного рая» Джона Мильтона. Декламировал и одобрительно покачивал головой, жестикулируя руками. Когда он вошёл в свою хижину, споры тут же прекратились. Все встали, поставили кружки на стол и устремили свой взор на друга.
- Скат, что скажешь? Что ответил Тустра? – спросил седой старец. - Что нам сказать людям на площади, через шесть часов?
- Ну же, Скат? – повторил вопрос тот, кто стоял у свечи, прижимая к груди Библию и Коран.
Скат вздохнул. Подошел к столу, налил себе вина, выпил и сказал:
- Никакого « того света» нет! Так сказал Тустра.
После этих слов налетела гроза. Раскаты грома сотрясли хижину. Молнии носились по небу, словно, обезумев. Начался ливень. Потоки дождевой воды устремились вниз и стали заполнять долину. Ветер срывал крыши с домов.
- Ты, солгал! – закричал старец. - Солгал. И природа подтверждает это. Смотри, что она делает!
- А как же Данте, «Божественная комедия»? – спросил забившийся от страха в угол, где не было ещё воды, молодой философ.
- Будь уверен, Оннофф, комедия разыгрывается каждый божий день, - ответил Скат, открыв дверь.
- Останови это, Скат! – взмолился старец. - Скажи правду! Что сказал Тустра? Прошу! Иначе нас всех смоет. Вспомни, что сказали моряки пророку Ионе?
- Помню! И слова Иона помню: « Возьмите меня и бросьте в море, и море утихнет для вас…»
- Так скажи же! Иначе мы все …
« Создайте на земле то, о чём мечтаете, глядя в Небо», - так ответил Тустра.
Гроза прекратилась. Из-за туч вышло солнце, осветив долину. Все вздохнули и посмотрели на Ската. Старец сказал:
- Ты чуть не погубил людей живущих в долине. Их дома, семьи, сады, мечты. Но хуже всего, ты убил бы в них надежду. Надежду на лучшую жизнь. Каждый грешник надеется на то, что на «том свете» он будет прощен; каждый преступник, что будет помилован; каждый вор на милость, изменник на понимание… Надежда, Скат, надежда! Она нужна людям. Сомнения… сомнения тобой завладели. Философ не должен сомневаться. Они правят тобой, управляют, заставляют врать.
- Это, - пустые слова, - возразил Скат. - Гроза – совпадение. Ваша реакция – страх.
- Но как узнать правду?
- Умрёшь, – узнаешь! – ответил Скат.
