Перепутали.

    Ольга Андреевна лежала с тяжёлой головой на новой полуторной кушетке и всё
  никак не могла понять, откуда раздаются странные звуки? Они, то напоминали
  приглушённое куриное квохтанье, то переходили на шипящий свист. Привычно свесив
  руку вниз, дама принялась шарить с надеждой -а вдруг там лежит, и ждёт своего
  часа её,  стеклянная подружка? Ничего не нащупав, мадам перевернулась на спину
  и тупо уставилась в потолок. Звуки снова возникли из ниоткуда. Повращав немного
  глазами, Ольга Андреевна попыталась сфокусировать своё зрение, на каком-нибудь
  предмете. Ничего не получалось. Набрякшие утренние веки (видимо, они полны были
  ещё красным полусладким), всё время шлёпались вниз и их хозяйка, вновь и вновь,
  проваливалась в дрябло-дрожащую трясину средне-похмельного состояния. Сама она,
  периодически впадала в дремоту. Но даже в таком состоянии, она помнила о своём
  пёсике, которого надо бы покормить, а он всё никак не подавал признаков своего
  присутствия. Обычно, Микки тыкался носиком в свесившуюся руку и начинал немного
  нервно её лизать. При этом, этот меховой комок чуть поскуливал. А сегодня этого
  не происходило. Странно. Но дремота брала своё и мадам... Да-да, храпела, лёжа
  на спине.

    Снова раздались эти странные звуки. Ольга Андреевна напрягла ухо. Ухо, само
  собой, устремилось куда-то вверх. В сторону окна. Глаза последовали за ухом,
  и... Давненько округа не слышала такого душераздирающего крика. Вопль, немного
  напоминающий ультразвук дельфина, разбавленного нотами работающей пилорамы,
  проник во все окна, вырвался на улицу и полетел по окрестностям. Долго же этот
  звук летал. У Ольги Андреевны была мощная грудная клетка. Наконец, звук стих.
  Наступила тишина. И на улице, тоже, стало тихо.

    Ольга Андреевна лежала на спине, выставив перед собой согнутые в локтях руки.
  Кисти побелели и хрустели от сжатых кулаков. В широко раскрытых серо- голубых
  глазах её читались: страх и ужас, недоумение и удивление,  крайняя степень
  волнения. Они, глаза, были устремлены в одну точку. А именно- на верх штор.

    С карниза, на Ольгу Андреевну смотрели два внимательных глаза. Ниже самой
  линии глаз, свешивалось что-то объёмное, желтоватого цвета. Сверху донеслось
  утробное ворчание. Ольга Андреевна покрылась липким холодным потом. Её трясло
  мелкой дрожью. Рот раскрылся, но вместо крика раздалось хриплое шипение. Глаза
  медленно ползли в сторону кончика носа. Желтоватое отделилось от шторы и одним
  прыжком переместилось на шкаф. Затем, со шкафа-на сушилку для белья. Потом, на
  пол рухнул серо-белый, перетянутый коричневыми ремешками, комок шерсти и начал
  движение в сторону кухни. Исчез. Считающая себя глубоко верующей, наша мадам,
  сдавленным голосом произнесла вслух: "Оспаде Исусе"...

    Страшным усилием воли, перепуганная насмерть Ольга Андреевна встала со своей
  полуторки и направилась, как была, в костюме Евы, вслед за меховым комком. Еле
  передвигая ногами, держась руками за стены, она доползла до кухни, а тааам...
  Урчащий комок рвал зубами вытащенную из холодильника цыплячью тушку. Завидев
  хозяйку, он злобно зашипел. Ольга Андреевна с ужасом уставилась на открытую
  дверцу холодильника и на разбросанные по всему кухонному полу съестные припасы.

    Она стояла вцепившись руками в дверной косяк и пыталась понять-как у неё дома
  оказался хорёк, который спокойно и с аппетитом лопал холодную курятину? И  где
  её пёсик? От жуткой мысли, дама чуть не потеряла сознание. Неужели ...? Нет!!!
  Этого не может быть! Рот раскрылся и раздалось страшным голосом:

  - Мииикккиии!!! Ты гдееее!!!???

  Она ревела как бык, лишённый покрытия коровы. Минут пять. А может  и больше.
  Рванула в комнату. Лихорадочно начала одеваться. Голова, как ни странно, стала
  проясняться. Оделась и выскочила на улицу. Интуитивно побежала через двор, к
  стоящей напротив хрущёвке. А там, из окна, ревел мужской голос:

  - Федот! Ты гдеее???!!! Куда ж ты запропастился!?

    Мужчина сидел на подоконнике и орал в сторону двора. В руке у него блестел
  поводок. На поводке-шлейка. А в шлейке-йорик Микки, который трясся от страха.
  Ольга Андреевна подлетела к своей "меховой перепёлке" (так её йорика прозвал
  один знакомый), схватила его и поднеся к лицу, стала исступлённо целовать.
  Потом посмотрела на мужчину:

  - У Вас хорёк?

    Тот кивнул печально и тяжело вздохнул

  - Пойдёмте, он у меня дома. Ведёт себя как бандит. Кстати, а как это мы с Вами,
так поменяться умудрились?

Мужчина пожал плечами:

  - Так вчера мы всей толпой здесь, на собачьей площадке, чей-то день рождения
  отмечали... Видимо- хватили лишнего...

    Как там было дальше- не знаю. Скорей всего, приведение голов и вообще, обоих
  организмов, в порядок. В норму. С последствиями или без... А шут его знает.