- Ты убивал людей?
- Чё?..
- Я спрашиваю, приходилось тебе людей убивать?
- Да, много…
- И не страшно было?
- ?..
- Ну, вот смотришь человеку в глаза и понимаешь, что он родился, рос, жил, а ты сейчас оборвёшь его жизнь? Словно бы берёшь на себя роль Бога, вместо него решаешь, жить кому-то или умереть?
- Про это не думаешь. И его как человека не воспринимаешь. Делаешь просто, как работу…
- А не думал, что однажды и ты можешь стать … «чьей-то работой»?
- Все под Богом ходим…
- Ага, всё-таки вспоминаешь о Боге?!.
- Нет, просто фразеологический оборот, пословица. Что-то же сказать нужно.
- А раскаяния нет? Никакого?
- А ты, когда ешь курицу, например, раскаиваешься? Она ведь тоже была живой до того, как попасть к тебе на стол. Я не ем людей, но за их убийство мне платят деньги, на которые потом я куплю курицу для себя и своей семьи. И мы не умрём с голоду. И дети мои вырастут. А это для меня главное.
- … и тоже, возможно, станут зарабатывать на жизнь таким же образом. И их могут убить.
- Это уже их путь и выбор. Пусть сами решают.
- Тебе всё равно?
- Я не знаю. Не думал ещё про это. Наверное, всё же,- нет. Я бы не хотел для них такой судьбы. Но вполне допускаю, что и им придётся убивать…
- Страшно тебе не бывает?
- Когда?..
- Потом, от мыслей.
- А я стараюсь не думать. Ни потом, ни вообще. Есть приказ, и я его исполняю. А потом иду домой, а там семья. Всё. Про всё забыто.
- Скажи, а премии ты получаешь?
- Бывает. Небольшие.
- А за что? За «перевыполнение плана»?..
- Нннет, навеерное…
- А с премии ты ребятам своим гостинцы, наверное, покупаешь? И приходишь, и протягиваешь им кулёк «кровавых» конфет. И ещё, знаешь, о чём я подумал? Дети в школе говорят о своих родителях. Как ты думаешь, что твои отвечают, когда их спрашивают, кем работает их папа?
- Они не знают ничего о моей работе…
- А когда узнают, как думаешь, их отношение к тебе изменится?
- Нет. Они не узнают… Что мне ещё тебе сказать? Что деньги не пахнут, что каждый зарабатывает, как может? И это всё будут просто слова, идиомы. Вот что я тебе скажу: ты во мне не ковыряйся и совесть мою не буди. Или приятно, рядом со мною, чувствовать себя таким безгрешным и гуманным? Себя потешить решил? Свою совесть поласкать? Упиваешься своими чистотой и непорочностью? За мой счёт?
Ты что же думаешь, что я с детства мечтал убивать? Вот все прямо космонавтами и пожарными, а я убийцей? Жена у меня до сих пор вспоминает, как я перед свадьбой у её матери в деревне курице голову рубил: глаза закрывал и отворачивался… Так и не смог. Тёща всё сделала.
Я вздыхаю и не смотрю ему в глаза.
- А теперь могу. Многое могу. И не жмурюсь теперь, не отворачиваюсь. Потому что моя жизнь сложилась так, как сложилась. И не тебе меня судить, потому что, как знать, окажись ты на моём месте, не стал бы ещё бОльшим злодеем! Я живу в своей стране, в своём жестоком времени, которым, видно, угодно, чтобы я был таким!..
- Но ведь в этой стране и в этом времени живёшь не ты один. Но не все стали людей убивать.
Он молчит, курит, пускает дым через нос и смотрит в окно. Потом продолжает:
- Когда-нибудь всё это кончится. И придут с небес Ангелы и станут судить нас. И тогда я сойду с ума. А сейчас мне пора…
Встал, упруго и как-то по-стариковски одновременно, взял автомат и вышел из палатки…
