13
Слава богу, Елена немного пришла в себя. Голова ещё болела, но тошнота успокоилась. Найдя свой розовый халат и набросив его, она тихонько поползла на кухню, чтоб попить.
– Ленка идёт! – сказала Наталья Анастасии, та оглянулась, встала, помогла сестре дойти до своего же стула и сесть. – Как ты, Ленуля?
– Средней паршивости, – хмуро ответила Елена. – Дайте что-нибудь попить!
– Чай будешь? – спросила Анастасия. – Давай с мёдом, для поднятия сил!
– Давай! – тем же тоном ответила Елена. Анастасия сделала сестре чай, подала мёд, Елена попила немного – ей полегчало… И вдруг она спросил сестёр: – Девочки, а где Валера?
Обе сестры сникли, понимая, что им придётся сообщить Елене ещё одну горестную новость… Однако деваться некуда, тем более, что Елена повторила вопрос. Первой слово взяла Анастасия.
– Лена. Тут утром приходили из уголовного розыска… Валеру убили.
– Когда убили? – в шоке спросила Елена.
– Он вчера вечером вышел прогуляться, а потом его нашли убитым, – пояснила Анастасия.
– Господи! За что мне это всё? – произнесла Елена, начиная рыдать. – За что, господи? За что?!
Она припала к Анастасии и стала сильно-сильно рыдать. Наталья подсела рядом и стала гладить сестру по спине, желая хоть немного снять боль, нахлынувшую на неё с новой силой и ставшей, кажется, нестерпимой. На рыданья выбежал из гостиной муж Анастасии, чтобы справиться, что случилось, но та его жестом услала назад, давая понять, мол, всё под контролем.
– А кто приходил из розыска – мужчина или женщина? – спросила Цаплина, придя в себя.
– И мужики были, и женщина была, – ответила Анастасия. – Вот, она тут тебе телефон свой записала.
– Антипова, Марина Александровна? – спросила Цаплина.
– Да! – ответила Анастасия. – Они хотели изъять паспорт и вещи Валеры, но я не дала, так как квартира не моя, и потом объясняй тебе, кто тут был и что брал… Слава богу, другой следователь оказался мужчина понятливый, и предложил вариант, что они через пару дней зайдут.
– Хорошо, я сейчас умоюсь и перезвоню, – сказала Цаплина. – Ах, Валера-Валера! Какой чёрт тебя понёс гулять?!
– Ты на чёрта всё не вали! – отозвалась Наталья. – Никто не знает, где и как наши жизни оборвутся, вот и оставь нечистого в покое! А лучше – помолись за упокой души убитого! Ничего, всё понемногу пройдёт.
Наталья поцеловала Елену, та вяло улыбнулась, встала и пошла сперва в ванную, а затем к себе в спальню.
– Знаешь, Ася, я бы с Леной побыла ещё немного, благо, и я, и Юра в отпуске – можем позволить чуть-чуть задержаться, – сказала Наталья. – Просто боязно её оставить вот так…
– Согласна с тобой, Наташа! – поддержала Анастасия. – Ленку так оставлять нельзя! Ничего себе: сначала дочь потеряла, а следом и мужика – это какая психика выдержит? Знаешь, я и сама попробую попросить на работе несколько дней за свой счёт, и Гришу попрошу об этом же. Да – хорошо, поможем вам немного, нет – не взыщи. – Наталья согласно кивнула.
– Пойду – гляну, как она там. – Наталья пошла в спальню Елены. Не прошло и полминуты, как оттуда донёся вопль. – Ася, помоги!
Анастасия влетела в спальню, как шаровая молния, следом влетели и мужья обеих сестёр. А случилось следующее: Елена попыталась повеситься на поясе от своего халата, привязав его к люстре. И лишь своевременный приход Натальи и её крик о помощи помешал сделаться роковому делу до конца. Анастасия мигом слетала в кухню за ножом, а Юрий, как самый высокий из мужчин, встал на лежавший на полу стул и обрезал удавку. Слава богу, несостоявшуюся самоубийцу спасли и привели в чувство. Мужчины, услышав, что их помощь больше не нужна, вернулись в гостиную.
– Ты что хотела сделать, идиотка?! – выругалась Наталья. – А если б дети случайно вошли и увидели всё это… Ты подумала, что бы с ними было?!
– Девочки, я жить не хочу! – жалуется Елена. – Вы понимаете, что мне тяжело?!
– Тяжело ей! – повторила, передразнив сестру, Анастасия. – А нам будет легко и весело сперва Соньку схоронить, а затем тебя! Или, может, нам легко и весело без папы с мамой жить?
– А мы живём! – поддержала Наталья. – Для детей, для мужей, друг для дружки, для тебя, дурёхи… Вот подумай об этом хотя бы! – обращается к Анастасии. – Ася, делаем так, как мы с тобой говорили: остаёмся ещё на неделю. Хватит нам одной самоубийцы!
Та, молча, кивнула, после чего обе сестры вышли, а Елена повалилась на постель и долго рыдала… Скорее, от жалости к себе. Об Антиповой же она в тот день так и не вспомнила.
***
Прошло два дня. Как и было обещано ранее, Иванов, Антипова и опергруппа с понятыми пожаловали вновь на квартиру Цаплиной-старшей. Та встречала сотрудников розыска в добром здравии и спокойном настроении. Её волосы были заколоты в беличий хвост, на лице был лёгкий макияж, а одета она была в голубое трико и белую футболку с пальмами.
– Мне сестра сказала, что вы хотели взять вещи и паспорт Валеры? – спросила она Антипову.
– Да, Елена Юрьевна! – ответила Антипова. – Пожалуйста, примите наши соболезнования и покажите, где погибший хранил свой паспорт и свои вещи!
– Да, конечно! – ответила Елена и проводила следователя, оперативников и понятых в свою спальню, где погибший хранил свои вещи. Туда же, возможно, для поддержки сестры, отправились Наталья и Анастасия.
Паспорт погибшего был найден быстро: он лежал на верней полке шкафа между стенкой и стопкой одежды. В том же шкафу, но внизу, был найден ноутбук Гончарова. Однако открыть его не представлялось возможным, так как он имел пароль, а его знал только погибший.
– Ладно, братишку попрошу – пусть он попробует открыть, – сказала Антипова. Помимо ноутбука Антипова увидела на прикроватной тумбочке альбом и лежащую поверх него тыльной стороной обложки к верху недочитанную книгу, в которой закладка была вложена на том месте, где до конца оставалось страниц пятьдесят.
– Скажите, Елена Юрьевна, а это тоже вещи погибшего? – спросила Антипова.
– Да, это Валера читал и рисовал, – ответила Цаплина.
– Я взгляну? – спросила Антипова.
– Да, конечно! – ответила хозяйка.
Антипова подошла к тумбочке и стала рассматривать лежавшие там вещи. Книга, которую читал погибший, был роман Владимира Набокова «Лолита», рисунки в альбоме изображали в основном девочек в стиле ню… Словом, всё было понятно с интересами покойного.
– Я могу это забрать? – спросила Антипова, показывая на альбом.
– Пожалуйста! – равнодушно ответила Елена. Антипова вложила альбом в свою сумку и затем приступила к допросу Цаплиной.
– Елена Юрьевна, скажите, каким погибший был человеком?
– Валера был добрым человеком, нежным и ласковым… – сказала Цаплина, слегка всплакнув. – Ума не приложу, за что его убили?
– Я обещаю вам, что мы это непременно выясним! – сказала Антипова. – Скажите, а у погибшего не было недоброжелателей? Может, ему кто-либо угрожал по телефону или ещё как-то?
– Нет! – твёрдо ответила Цаплина. – На моей памяти ничего такого не было. Мы жили дружно и спокойно, Валера любил меня и дочку…
– Вот здесь я даже спорить не буду с вами, Елена Юрьевна! – ядовито заметил Иванов. – Марина Александровна, простите, что вмешиваюсь, но, думаю, и вам будет небезынтересно узнать кое-что и о данной женщине, и о её сожителе, и о её дочери.
Антипова кивнула головой.
– Что вы хотите сказать, Павел Александрович? – нервно спросила Цаплина.
– Да то, что Валера ваш так любил вашу дочь, что довёл её до суицида, – сказал Иванов. – А, вернее, вы её довели оба до этого!
– Бред какой-то! – возмутилась Цаплина.
– А вот и нет! – улыбаясь, ответил Иванов. – У меня есть сюрприз для вас. – он вынул из папки маленькую синюю тетрадь, развернул её и, держа в руках, показал Цаплиной. – Это дневник вашей дочери, который нам предоставила ваша подруга и кума, Людмила Гуляева. Думаю, вы узнаёте почерк Сони? – Цаплина вгляделась.
– Да, это Сонин почерк. И что? – также твёрдо спросила она.
– А вы не догадываетесь, о чём она пишет? – спросил Иванов. Молчание. – Хорошо, я вам вкратце расскажу: она пишет о том, как вы её голую снимали, и о том, как ваш дружок Валера насиловал её с вашего ведома… Ну как, продолжать дальше? И я ещё молчу о «мемуарах» нашего погибшего, которые тоже приобщены к делу.
Поняв, что проиграла, Цаплина сникла. У её сестёр сделался шок.
– Лена, ты что, с извращенцем водилась? – спросила Наталья, едва веря ушам.
– Девочки, милые, простите меня, пожалуйста! – рыдая на коленях, молила Цаплина.
– Будь ты проклята, гадина! – гневно сказала Анастасия. – Ты нам больше не сестра! Чтоб тебе сдохнуть за то, что ты с дочерью сделала!
Елену Цаплину осудили на восемь лет колонии строгого режима. Какова её дальнейшая судьба – неизвестно; равно, как неизвестно – вспоминала ли она в заключении о Соне. Сёстры Елену так и не простили и даже не приезжали на свидание. Зато на могилу Сони приходят все те, кому она по-настоящему была дорога, приносят свежие цветы… А через год Людмила Гуляева с мужем и дяди с тётями там поставили памятник.
24-го апреля 2024г.
