Большой магазин обслуживает линия клиентского сервиса
в двадцать касс. За одной из них трудится милая девушка, излучая
доброту и обаяние. Невысокая, метра полтора, стройная, хрупкая,
невероятно грациозная и жутко подвижная. Ресницы ее густы и нарощены
слегка сверх меры, но какое умилеие вызывает каждый их взмах.
Все, что она предлагает покупателю, хочется немедленно исполнить
и желательно, бегом. Короткие смлистые волосы уложены в узел. Будь
глаза ее раскосы, вылитая Чио Чио Сан. Но они, напротив, огромны, как
озера, в серой воде которых легко утонуть.
Голос совсем детский, как у отличницы, всегда четко отвечающей
у доски, а легкий нажим на звук «р» придает дополнительную прелесть.
Но стоит ей встать и чуть отйти от рабочего места, как карета
превращается в тыкву, роскошный наряд в жалкие лохмотья, а принцесса,
в задавленную работой служанку. Ведь милой девочке уже тридцать два.
Дома мама и дочь восьми лет, с которой каждый день нужно делать уроки.
Папа дочери ушел, не дождавшись рождения ребенка, и вина в этом
не только его. Просто, не у всех хватает терпения выносить женские
каприхы, особенно, от тех, кто казались, сперва, милыми девочками.
Секрет в том, что мужчина в каждой женщине, на которую обращает
внимание видит именно маленькую девочку, хрупкую и беззащитную. Так
хочется быть для нее опорой и крепостью. Когда это чувство находит
удовлетворение, возникает потребность в испепеляющем и иссуающем огне,
переходящем в ласковое поглаживание теплых волн. Когда приедается и
это, остается лишь желание повседневного августовского тепла и пирогов,
неременно. только что испеченных.
Стоит ли пояснять дальнейшие события? Когда улеглось первое
чувство, огонек оказался так себе, сразу августовский, а пироги заменили
жалобы на усталость и претензии на скупость и невнимание. С
беременностью капризность увеличилась в десять раз. Вот, мужской
организм и не выдержал.
Теперь она не капризничает. Ради дочери с матерью трудится, не
жалея сил. Доверия к мужчинам больше нет, все проблемы решает сама.
Чуть что, и обида с колючками торчком, как у ежика. Самого милого
ежика.
Но мало кому известны слезы чудной принцессы за кассой, навсегда
заключенной судьбой в плен детства.
