ДЕРЕВНЯ.
(Зарисовки горожанина)
Бригадир
Вот он стоит в окружении студентов, приехавших добровольно-принудительно по разнарядке педагогического института убирать кормовую свеклу в колхозе. Приземистый, краснолицый в новой фуфайке, широко расставив ноги, словно многовековой дуб, вросший в землю. Такого не собьешь. Бригадир. Раздает нам наряды. Никакие мы не шефы. Мы - почти рабы. Это он шеф, босс, сам архангел Михаил. Есть еще и Господь Бог - Председатель. Но мы его только пару раз и видели…И хотя говорят: «в колхоз на картошку», едут по Союзу миллионы городских:школьников и студентов, рабочих и инженеров, солдат Советской армии, призванных на службу, на картошку и на свеклу, и на морковь, и на сенокос, и на ремонт ржавеющей под открытым небом техники… И по колхозам, и по совхозам…Едут стройотрядами строить коровники и так просто группами по направлению…Деревня не справляется, собранная картошка гниет, коровники рушатся быстрее, чем строятся новые, селяне спиваются от самогона, социалистическая система хозяйствования на селе рушится. Но «битва за урожай» продолжается.
- Работать, как ево, работать! - высоким бабьим голосом призывает нас бригадир, - До темноты, как ево, что бы усе это, как ево, поле собрать надоть.
- Даже при барине работника кормили до отвала, - ропщет Вадик, наш заводила, -как поест - так и отработает.
- А вы нам на завтрак -чуть подслащенный чай с булкой без маслица, кивают наши девочки.
- Какое вам еще маслице? Фуяслице, - режет бригадир и, кажется, еще прочнее врастает в землю. Как репка. Не вытянуть. И тут же под строгими взглядами будущих педагогов-историков, хранящих требовательное молчание, идет на попятную, засовывая грязный палец себе в рот, словно проштрафившийся ученик в сельской школе, - Ой, это я, как ево, оговорився.Будет вам, как, ево, маслице.
Ванька
Ванька часами может рассказывать нам, студентам, как правильно надуть лягушку через соломинку. Недостроенный клуб разрушился, вот и надувают от нечего делать жаб через жопу. У Ваньки мамка работает главбухом колхоза, а сеструха - завмагом. У него выпускной год. Идет на медаль. Будет Ванька в следующем году поступать в нашу педуху. То ли на литфак, то ли на физмат. Ему все равно. И там и там он «плавает». Да мамка с папкой «помогуть». Папка хоть и тракторист, а с медалЯми. Ежли аттестата будет мало, поросеночка свалят, делов-то.
- Полетела, - Ванька провожает восторженным взглядом, синюю стрекозу, - вона какая.
- Вань, а чего это забор у вас такой обветшалый? - я легонько пошатываю неприбитый кол покренившегося забора.
- Так надоть. Кода архиповские приезжають бухие опосля дискотеки в своем клубе наших хфедотовских девок пощупать, мы тута их с кольями встречаем, чтобы, значить, из забора не ломать. А то вишь ты, своих баб напортили, а теперя за наших принимаются. Ванька собою хорош, белокур, кудряв, что-то у него есть от Есенина, но ростком повыше. Ходит в стареньком (видать еще папкином) пиджаке, накинутом на левое плечо. Так удобнее, не стесняет, не выпирает и не видно, что там у тебя: бутылек, ножичек, или букетик для Натахи. Это в одном внутреннем боковом. А в другом, конечно, фонарик. А как без него? Уличных фонарей нет, дорога в грязи, рытвинах, да ухабах. Вечером поскользнешься, что поросенок вывалишься, а то и глаз выбьешь о железяку на дороге. А если чего, то фонарем в левой, кому светом ослепить, а с правой в морду. Не…, без фонаря не обойтись. Ванька, как ребенок-переросток. К студенткам в избы не заглядывает. В деревне ведь как: «Коль девка курит, - значить и пьеть, если пьеть, - значить и ябется». Курили студентки почти все. А занавесок в избах не вешали. Вот деревенская мелкота и подсекала, особенно вечерком, когда девки молодые переодевались перед сном. Что постарше «пыталися» и в окна «залазивать». Ванька же все вокруг Натахи вьется. Натаха вся в прыщах. Как у Высоцкого «Созрела, значит». Пора. Но по правильному, а не то, «Что люди скажуть»? Людское мнение - закон - как «прозовуть, так и почешешь».
ВоздвИжение
На поле, что называется, муха не валялась. Стоит не убранное. Трактора, где как застыли - где в середине, где в конце. Трактористы просто вусмерть валяются возле гусениц. Приехал сам Председатель. Этот высокий, здоровый, плечистый, кулак с голову.
- Я вам, блять, дам праздник. ВоздвИжение.
Каждого легко поднял, отъебошил, попинал кирзачами. Но не в кровь. Все одно валяются, хоть бы хны. Подошел к нам,
- Вот вам образование. Плохо учите. А им все подавай Иисусуса Христосуса. Нажрались. Развел руками и как бы извиняясь, кивнул на поле, А картоха-то уродилась. Хорррошаю. А..?, - сел в ГАЗик и уехал. Ну и нам в это ВоздвИжение амнистия вышла. Зря только воздвигАлись.
Дояр
Хотя сработались мы неплохо. В конце концов, нам на ферме было дозволено даже цельное ведерко молока нацеживать.Приходим в очередной раз, а доярок уже нет. У одной из них оказывается свадьба дочкИ. Проставлялась. Все перепились, еле до дому доплелись. Коровы недояны. Только одна, баба худая испитая, выглядит лет на пятьдесят, а так - годам к тридцати пяти. Ноги босые, грязные в цыпках. Если баба или мужик за ногами или руками не следят, то о чем тут еще говорить? Я, мол, устала. Хочешь, ты сам подои. Показала как. В сущности, тут ничего сложного нет. Корову как бабу: вверх пальцами - титьки поглаживаешь, когда вниз идешь - слегка сжимаешь. Титька цвырк в ведро молочком… Но сосок-то этот никто не вымыл, не продезинфицировал. Ну, это ладно. А вот хвост коровки не подвязанным так и остался. А что до меня, то я ж не знал. И вот я ее, коровку поддаиваю, а она нет да нет хвостом меня хлысь по рожице, да хлысь. А на кончике хвоста у нее, между прочим, там же не только комки грязи да репей, так там же еще… Ну, да сами-то понимаете…
Позже вспоминалось в связи с этим эпизодом, как мы с Сашкой и байдаркой выходили с Ипути в районе Крутояра босиком по свежему теплому навозу. Кроссовки если навозом заделаешь, то хрен отмоешь. Так и будешь вонючим ходить. А ноги что? Помыл водицей, да и дело с концом Сашку молодые бычки забодали в перелесок. А я их матюками крыл, как хлыстом щелкал. Расступились и пропустили. Также было и в Ворохте по дороге на Писаный камень в Украине. Матерый бычара даже дорогу всей нашей тургруппе перегородил, и уже копытом стал было бить. А от мата отвернулся и сошел с тропы. Отхлестать ведь можно и словом. Говорят, что у коров больше надой под классику, чем под хард-энд-хэви. Так-то вот.
Там был навоз, но были и коровы.
Коровы были, а значит, молоко.
За вас за всех. Так будьте же здоровы,
И пусть на сердце будет вам легко.
07.06.2022
