Предисловие: " ВАМ ПОТОМКИ, ОТ БЛАГОДАРНОЙ РОССИИ..."
Кн. Щепин-Ростовский А.И. 1797 год.
Кн.Щепин-Ростовский
- ПАМЯТИ ЖИВЫХ и МЁРТВЫХ... ЖИТЕЛЯМ ЛЕНИНГРАДА, БОЙЦАМ КРАСНОЙ АРМИИ И МОРЯКАМ КРАСНОЗНАМЁННОГО ВОЕННОМОРСКОГО ФЛОТА, ЛЕНИНГРАДЦАМ... ПАВШИМ ЗА СВОБОДУ и НЕЗАВИСИМОСТЬ СОВЕТСКОЙ РОДИНЫ В ДНИ БЛОКАДЫ 1941 - 1944 г.... - ПОСВЯЩАЮ
Щепинские рассказы, или Яшкины были.
- осколки семейной хроники -.
= Одиночество =
* быль *
Да разве мог я знать тогда
Хотя отец... и матушка шептались
Что император, двор царя
Исчадье Адова гулянья
В противоречиях судьбы
Друзей, знакомых и "прохожих"
В моленьях страстных вкус борьбы
Я находил дорогу к Богу...
P.S.
Никто нигде и никогда
Не прочитает эти строки
Кому нужна судьба моя
Во льду сгоревшей на Востоке...
Князь Щепин-Ростовский Д.А. 1856г. Курган.
... Уже на следующий день после приезда из столицы, благо день был солнечный и тёплый, Николай Андреевич взяв такси, проехал на Пискарёвское, решив посетить могилу друга Палыча и его семьи, Яшки. Там, вдали от народных троп легендарного мемориала, он прошёл с самый удалённый и заросший уголок кладбища. В скромной и почти заброшенном захоронении, ибо немногочисленные родные находились далеко, даже не в России, и о ней наверное даже не вспоминали,а за могилкой, правда редко приходя, ухаживал, красил оградку и убирал мусор,лишь он один. Место очень приличное, если можно так говорить о погосте. Спокойное, сухое и тихое, как для почивших, так и для живых друзей благородного Яшки, и даже какой-то родни наследников. Небольшой холмик, ограждённый старой окрашенной девять лет назад, словно под настроение усопших, чёрной краской, крепкой литой чугунной оградой, и с чуть покосившимся чугунным же крестом, был укрыт прошлогодней листвой. Запах прелых листьев был душистым,он дурманил и пьянил волю каким-то потаённым привкусом вечности, обречённости и траура, печальным для старика. Начавшая было пробиваться чрез листья молодая травка,под пробивающимися лучиками солнца, была ярким зеленевшим контрастом с чёрноплодной листвой прошлого. Старик достал из принесённого с собою пакета, в котором был завтрак, инструмент, грабельки и детская, на удивление прочная пластмассовая лопатка, которой он орудовал как заправский деревенский мастеровой.
Вскоре, он уже заканчивая оправку чуть просевшего от времени и дождей холмика, он наскоро сгребая в кучу всю листву в угол участка в мешок. Андреич понял, что день удался и работа выполнена на отлично и улыбнулся своим мыслям. Да, Яшка наверняка был-бы доволен такой работой. Устав, он обречённо присел на старую и уже довольно сильно прогнившую деревянную скамью, понимая, что и её надо было бы со временем заменить. Сердечко с непривычки пошаливало и Николай Андреич решил спокойно посидеть и сразу заодно помянуть товарища и всех павших в блокаду родных. Здесь же на Пискарёвском погосте лежат и князья Щепины-Ростовские, под могильным гранитом 1942г.:
Кн. Щепин-Ростовская Лидия Фёдоровна - (1911.09.12.-1941.30.12.)
Кн. Щепин-Ростовская Нини Александровна- (1935.18.11.-1942.09.01.)
Кн. Щепин-Ростовская Анна Владимировна - (1884.01.01.-1942.19.01.)
Кн. Щепин-Ростовский Николай Александрович-(1933.29.10-1942.19.01)
Гребенюк, осторожно отёр от пыли и песка очевидно нанесённые временем и ветром, могильные камни, и обмыл водою загрязнённый стаканчик, не спеша, словно боясь сломать грубое стекло, вытер на сухо тряпочкой. Тот, насколько помнил старик, стоял на вершине холмика ещё с незапамятных времён, и ему даже как-то показалось, что он наверное был там ещё с дореволюционных времён и оставленный родными Якова. Налив в него водки и поставив на освоенное им там место, на холмик у креста, он накрыл его куском хлеба. Так всегда полагалось в русских селениях молвил в такие моменты наш батюшка. " - Мы, думаем о тех, кто нас слышит" - говорил во время панихиды по усопшим Зальцбургский епископ, правивший двадцать пять лет и приговорённый за безумную страсть и любовь к девице Саломеи. Умер сей блаженный в тюрьме, его так никто и не у слышал в миру. Любовь? есть страдание, а многим не хватает её просто понять, понять жизнь, родных, усопших. Словно всему нам,человечеству ныне не хватает её и доброжелательности к друг-другу. Достав гранёный стакан из сумки, он осторожно поставил его и закуску, пару кусочков ленинградской блокадной нормы, на столик и налив в него водки до краёв. Гребенюк одним отчаянным махом выпил содержимое. Водка, как-то сразу ударила ему в голову. Старик от печали за друга, и больше за себя, потому что осознал, что скоро и ему здесь лежать, рядышком, ибо их места, как близких родственников, граничили друг с другом, задумался. Вспоминая Якова, Палыча, Сергея Александровича и сына Александровича, их и своих родных, он вдруг по детски заплакал. Ему пришло на ум и вспомнился стих-элегия британца Томаса Грея," Элегия на сельском кладбище" Страшно когда плачут мужики, особо старики. Часто видя это, многие люди стремятся поскорее уйти, чтобы не смущать и не беспокоить человека утомлённого печалью и болью, погружённого в собственную, только ему ведомую трагедию.
День подходил к концу,наступали сумерки и скоротечная темнота. Солнце ещё робко, словно прощаясь, освещало уже только вершины огромных высоких старых лип росших вдоль аллеи кладбищенского "двора". Тихая грусть постепенно заполняло его старое сердце, и он с улыбкой смотрел на проходившую мимо запоздалую молодёжь. В его памяти промелькнули весёлые вечера его безоблачной молодости. Всё тогда было бездумно правильным и весёлым, как наверное грехи каждого из нас, и пусть бросят в меня камень те, кто был безгрешным в годы своей молодости. Память вспыхнула неожиданно для старика, которому казалось и о любви думать грешно. Вспомнились стихи, прозвучавшие эхом словно из под земли прошлого, поэта декабриста Дмитрия Александровича Щепин-Ростовского, посвящённые баронессе Ольге Корф:
Живу ли я, умру ли я...
Через пятнадцать, двадцать лет
Я буду также помнить Эхо
Твоей несбыточной любви
Что обволакивает сердце
Борясь как можно с наважденьем
Ты вспомнишь годы, обо мне
И слёзы радости былого
И наши встречи при Луне
Я не актёр стригущий юность
Не властелин пустых сердец
Я дворянин сказавший слово
Влюблённый раб твоих страстей
Мне не нужны словес блужданье
Я отошёл не подходя
К твоей судьбе не прикасаясь
Палач любимый, смерть моя!
В ночах писал я письма даме
Тебе мой Ангел, всё забыв
Стараясь сбить весь жар мечтаний
Всё только Ангел для тебя
Я сильный, слово дворянина
Я ждал тебя, поверь всю жизнь
Но, Бог оставил без ответа
Мои безумные мечты
Через года, стремясь в бессмертье
Хоть час, но быть опять с тобой
Как в притче, в сказочных мечтаньях
В надеждах вечных вновь с тобой
Борясь в безумье с наважденьем
Я вспоминаю лишь тебя...
Страшась увидеть седой локон
Твои усталые глаза...
1854г.
Попросив прощение у Якова, старик поднялся со скамьи и пошёл к выходу, кладбище вскоре закрывалось. Вспомнились товарищи по службе:
Гречишникова Л.Г., старый командир Арбузов М.М. прошедший бури и лишения войны, Бешменёв А.С., Большаков А.К.,как давно это было. Старость, а сердце помнит всех. Старик вздохнул медленно продолжив свой печальный путь одиночества и веры.
Проходя мимо могильных плит и памятников,он внезапно задержался у одного,то была заброшенная и совсем неухоженная могила. На памятнике он вдруг увидел знакомую фамилию, и он вспомнил об отце князя, тот как-то рассказывал об одном чекисте с данной фамилией и именем, который не выдержав правил и порядков работы, ибо ему приходилось разбираться не только с письмами трудящихся прошениями и доносами, столь обычное в те времена, как впрочем и в наше время. так вот он придя со службы застрелился. Вскользь, между собою чекисты говорили, что он был косвенно причастен к аресту и компромату на Сквирского, бывшего посла СССР в США и позже в Афганистане. Тёмная история, исключительно мерзкая и склизкая, поганая. В октябре сорок первого его казнили - расстреляли. Все конторские кони "с рыбьими хвостами",уже тогда торопились жить, ничего не меняется в этом племени,ибо лишь смерть определяет пути истин и правды. Таких людей отваги и чести, как кавалергард Минин Николай Сергеевич, ныне нет. Насколько помнится, в России лишь только он посмел вызвать на дуэль Николая Павловича Романова...
Никто, нигде и никогда
Нам не расскажет о доносах
Ведь ныне живы внуки тех,
Кто лгал народу, как и Боги...
Кн.Щепин-Ростовский Д.А.
1856г.Курган.
"...У нас - рассказывал Александр...- были такие же обстоятельства, винить же кого либо, за те сложнейшие времена, не справедливо и не хватает духу. Разбой в политике пора было давно прекратить, он затронул и нашу семью, страшные времена противостояния Белой Гвардии и Красных бойцов ушло в вечность, с трудом, с перебоями и ошибками, со скрипом и криками перевёртышей либералов, жестокими разборками и доносительством в ЦК Партии. Мои тоже боялись многого. Первое, что они дворяне, и это было смертельно опасно в тот период нашей Российской истории. Но служа в ОГПУ, я и мой батюшка многое, если не всё,сделал чтобы замести прошлое и имена родных, ведь его шесть братьев воевали за Отечество в Белой Армии и помогали им даже после поражения, например наша княгиня Щепин-Ростовская, яростно ненавидев большевизм,помогала организации Бориса Савинкова, и конкретным делом. Организаторскими начинаниями и финансовыми вливаниями в дело борьбы, во все те, столь разношёрстные для России годы..."
Пародоксально другое, отец, как следователь вёл в своей епархии дело по их савинковской ячейке на Украине, и некоторых вывел из под удара рискуя быть сам арестован, впрочем это его настигло в 1937...Но опять же его спас случай. В свою бытность комиссаром в годы Гражданской войны, у него был ординарец, так вот после окончания и разгрома белогвардейцев он пошёл в гору по служебной лестнице, стал высоко поставленным воен начальником и учился в академии РККА. В один из дней осенью 1937 года, он был на командных учениях и случайно встретил однополчан по Гражданской войне, те и рассказали, что его командира арестовали. И он сделал многое для его реабилитации и освобождения. Так вот и складывались судьбы того поколения большевиков первой волны.Не нам и не Европе или же оппозиции их судить. Историки часто лживы и служат своим работодателям, и как я думаю, именно истории каждой семьи должны рассматриваться как истинная история нашего государства, без эмоций и своей, личной правды. Говорить и опубликовывать истории событий как они есть...честно и без рецензий. Старик полил из термоса воду на пыльный надгробный памятник и вытер насухо, очистив от наслоений времени. Он словно вновь ожил, да и надписи прояснились как-то по особенному ярко и чётко, и стали чётко читаемы. Николай Андреевич перекрестился и пошёл дальше, осмысленное увидимое.
Выйдя к автобусной остановки, он поймал такси-частника и уже через сорок минут был дома и разговаривал с сыном Павлом Николаевичем, выслушивая его нравоучения и укор за безрассудное отсутствие дома... Наступала ночь, звёздочки
|
