Когда-нибудь все закончится.

Когда-нибудь все начнется

Друзья!
Из Сети
"Когда-нибудь все закончится…
И стихнет последняя нота
В том многоголосом хоре,
Что я называю – жизнь.
Деревья - свирели затихнут,
Застынут в безмолвном поклоне,
И колокольчик – сердце
Больше не задрожит.

Когда-нибудь все закончится,
Но я хочу насладиться
Мелодией каждого ветра,
Звучанием каждого дня.
И я хочу слушать солнце,
Поющее словно птица,
Летящее словно птица,
Рожденная из огня.

На крошечных барабанах
Играет малютка – дождик,
И напевают волны,
Лаская песчаный пляж.
Все в мире рождает музыку.
И души из музыки тоже
Я думаю, сотканы богом.
Недаром они дрожат…


И убегающий ветер меня заберет с собой
Туда, где другие звезды.
Туда, где другое солнце.
К иным голосам и звукам.
И к музыке тоже иной".
https://dzen.ru/
...Други!
Живу в Нефтеюганске с апреля 1986 года. Долго работал корреспондентом в городской газете
"Нефтеюганский рабочий".Сейчас о ней почти никто не вспоминает, как и о редакторах и сотрудниках.
Иные на кладбище, часть уехала на большую землю. (Последний главный редактор  Ю.Я.Кондрюков  вроде бы сейчас живет в Екатеринбурге).
Я  же ушел на пенсию в 2005 году. Мне уже-83-й
Тружусь совершенно бесплатно в соцсетях, на литературных  и фотосайтах. Моя книга о природе Юганского Междуречья "Песнь и плач Матери Земли" издана в электронном и бумажном вариантах. В Сети она широко распространена.
В.Н.
*****************
1.О чём молчали города. Мистические
истории
В сборнике тринадцать рассказов,
сплетённых с городскими тайнами и
мифами. Вас ждут встречи с призраками
и шаманами, порталы во времени и
пространстве, искушения и озарения. Не
оглядывайтесь…
Что такое городская легенда?
Это современная сказка, передаваемая, как и её предшественники, из уст в уста —
или, по велению времени, через интернет. Пожалуй, это сестра анекдота, но если
анекдоты нас смешат, то городская легенда, напротив, пугает. С ней в родстве и так
называемые «пионерские страшилки» (помните: «Одной девочке мама говорила: не
покупай чёрные занавески…»? ), и былички, рассказы «очевидцев» о встрече с
нечистой силой.
Подумайте: вы наверняка слышали подобные истории о том городе, где живёте. В
какой-нибудь старинной усадьбе непременно спрятан клад. На развалинах старого
дома слышится плач, и поговаривают, что там повесилась студентка от несчастной
любви. А если прогуляться мимо кладбища в полнолуние, вас станет звать туда
неведомая сила: хорошо, если есть кому оттащить вас от ограды, а то пропадёте.
У слушателей и читателей нет никаких сомнений в том, что городская легенда
основана на фактах: как правило, её героями становятся «друзья друзей», дальние
знакомые, как две капли воды похожие на «одну девочку» из страшилок.
Мы не могли пройти мимо замечательного жанра и собрали для вас ровно
тринадцать мистических историй о городах России. Перед каждым рассказом вы
увидите легенду об этом городе, которая действительно бытует. Остальные
подробности — наше творчество, персонажи вымышлены, все совпадения
случайны. Но вы же в курсе: это произошло со знакомым знакомого…
https://aldebaran.one/
*****************
2.Нефтеюганск


Стела Комсомольской славы в Нефтеюганске, расположенная в центре города, была построена в 1978 году к 60-летию ВЛКСМ. В день открытия в памятник заложили капсулу времени с посланием к комсомольцам 2018 года. Этот исторический факт и послужил основой для создания новой городской легенды, которых не так много в городе, отметившем в 2017 году свое пятидесятилетие. Реальные события из богатой истории Югры и Нефтеюганска переплетены с авторским вымыслом. Все персонажи в рассказе вымышлены, а совпадения непреднамеренны и случайны.


Проклятие старого шамана

Ольга Слауцкая


Старик провёл иссохшей ладонью по неровностям бетонного барельефа. За долгие годы он выучил каждый изгиб рисунка, малейший выступ, мельчайшую трещинку на изображениях тех, кто носил гордые и громкие имена: комсомольцев, первопроходцев, покорителей Западной Сибири, первооткрывателей её богатых земных недр. Символы ушедшей эпохи… Но разве мог он тогда, ослеплённый жаждой мести, предвидеть падение страны, казавшейся нерушимой?

– Время истекает, – шептали губы, пока старый хантыец шаркающей походкой совершал очередной ритуальный обход вокруг памятника, который стал его надеждой и проклятием.

Слезящимися глазами старик смотрел на идущих мимо прохожих: молодых женщин с колясками, шустрых велосипедистов, подростков, на ходу уткнувшихся в телефоны, симпатичную парочку, примостившуюся в тени на скамейке. Никто из них не подозревал, какую страшную тайну хранит этот проклятый памятник в самом сердце города. А узнал бы, не поверил. Ведь не осталось никаких доказательств, кроме ветхих воспоминаний, сохранившихся в дряхлеющей памяти. Лишь он один видел внутри бетонной глыбы чёрный клубок дремлющих змей, ждущих своего часа, чтобы вырваться на свободу и впиться ядовитыми жалами в любого, кто окажется рядом.

– Бегите, безумцы, – хотел крикнуть старик, но лишь надсадный кашель вырвался из его горла, словно сжатого злой холодной ладонью. Нет, ОН никогда не позволит ему повернуть назад. ОН изголодался и ни за что не упустит жертву, которую ждал так долго. И хочет, чтобы старик дотянул и увидел своими глазами, как свершается месть и настигает людей гнев древних забытых богов.

«Елта-ку не может отказаться от своего призвания, – звучал в ушах голос старой хантыйки. – Иначе духи ему отомстят».

Но разве по своей воле он оказался оторван от корней, от наследия своих предков, уготованного ему от рождения? Пришельцы, чужаки… Упорные и бесстрашные, опьянённые жаждой черного золота, они пришли осваивать суровую землю его народа и с самоуверенностью победителей совлекли с неё один за другим сакральные покровы тайны, веками хранимые и хранившие жителей бескрайней тайги. Они вырубили леса, иссушили болота, построили города. И так глубоко вгрызлись в землю их железные буровые, что потревожили даже грозного повелителя подземного мира. Но древние духи оказались бессильны перед оглушительным неверием дерзких пришельцев и их яростным отрицанием всего, что выходит за рамки материального мира. Священные озера осквернены, святилища в тайге заброшены и забыты, память предков стирается из поколения в поколение. Лишенные жертв и приношений духи утратили свою силу и спрятались в укромных местах. Случилось то, о чём предупреждал семью дед, когда в тайге, на берегу одного из притоков Казыма застучали топоры чужаков…

Старик с ненавистью посмотрел на каменные лица, навеки застывшие в бетоне. Они сами виноваты в том, что на их детей и внуков падёт проклятие Куль-Отыра. И пусть свершится уготованное.



***

Володя давно уже выбрал удачный ракурс и нацелился объективом, но маленький, сморщенный, как сушёная груша, старикашка всё никак не отходил от памятника, появляясь в кадре снова и снова.

– Мне эта стела Комсомольской славы скоро в страшных снах будет являться, – устало вздохнула Катя у Володи за спиной. – Надеюсь, на этот раз снимки никуда не исчезнут.

Он не ответил, хотя досадовал не меньше. Второй раз им пришлось тащиться в центр города, чтобы сделать фото, поэтому Володя хорошо запомнил прямоугольное сооружение из бетона. С одной стороны памятника выстроились друг за другом люди разных профессий. С другой – вслед за горнистом в шинели и будёновке шагали к светлому будущему комсомольцы. Центральную часть венчало изображение Павки Корчагина и надпись «ВЛКСМ».

– Интересно, – спросила его тогда Катя, разглядывая шесть орденов комсомола, – сколько горожан без Википедии расшифруют эту аббревиатуру? Вот ты можешь?

– Честно? – ответил он. – Для меня эти картинки всё равно что иероглифы на египетской пирамиде.

Он вообще в тот день впервые внимательно пригляделся к стеле, которая была всего лишь привычной частью городского пейзажа.

Наконец старикашка куда-то убрался, и Володя сделал вдвое больше кадров, чем в прошлый раз. В его практике фотографа и раньше случались внезапные исчезновения ценных снимков, но обычно по вполне объяснимым причинам. А сейчас он не понимал, как двадцать файлов бесследно пропали из памяти не только совершенно исправного фотоаппарата, но и недавно купленного ноутбука. Поэтому сразу после съемки, пристроившись на скамейке прямо напротив злополучного памятника, Володя принялся копировать файлы на все имеющиеся в наличии носители информации и по электронке отправил копии себе, Кате и ещё паре приятелей. На всякий случай.

Пока Володя возился с ноутбуком, Катя изучала свой исписанный вдоль и поперек блокнот, которому в последнее время доверяла больше, чем современным гаджетам. А потом принялась бродить вокруг памятника не хуже того старикашки. Все они в своем краеведческом музее немного одержимые. Подрабатывая внештатным фотографом, Володя знал, что в последнее время в музее творилась какая-то загадочная истерия, скрытая от непосвящённых обетом молчания.

– Слушай, а что не так с этим памятником? – небрежно поинтересовался он, укладывая фотоаппарат в сумку, когда хмурая напарница снова села рядом.

– Да всё с ним не так, – обречённо махнула рукой Катя.

На её симпатичном лице отобразилась сложная гамма чувств, и после секундного колебания она добавила:

– Понимаешь, его открыли в 1978 году в честь шестидесятилетия Ленинского комсомола, девятнадцатого октября. То есть сорок лет назад. И не просто открыли, а заложили в него капсулу времени с посланием от комсомольцев семидесятых комсомольцам двухтысячных, понимаешь?

Володя кивнул. Но всё это он уже читал в интернете и хотел знать больше.

– В прошлом году, кажется, что-то подобное с капсулами времени было.

– Ну да, – оживилась Катя. – В Курске, Красноярске, Новосибирске, да много где.

– Ещё в соцсетях глумились, что вот, мол, наивные люди. Думали, в 2017 человечество на Марсе коммунизм построит, а мы всё ещё на Земле копошимся. Общество потребления…

– Только в других городах капсулы в год столетия Революции вскрывали. А у нас – в год столетия ВЛКСМ. Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодёжи. В этом году её вскроют, в 2018, понимаешь?

– А ни комсомола, ни коммунистической партии уже давно нет, – усмехнулся Володя. – Даже страны такой – Советский Союз – тоже нет. Эпик фейл.

– Главный эпик фейл не в этом, – Катя помрачнела и спрятала блокнот в сумку.

Узнав, в чём дело, Володя ещё долго распугивал хохотом голубей и прохожих. А вот Кате было совсем не до смеха.



***

Директрису музея не зря начинало трясти от злости при упоминании о стеле Комсомольской славы. Ещё бы, ехидно хихикали сотрудницы в подсобках, заветная должность зама в городском департаменте культуры уплывала от неё, как белый парус в тумане. У самой Кати тоже уши начинали гореть, стоило вспомнить тот крайне неприятный разговор, который случился в городской администрации на заседании оргкомитета по подготовке к празднованию столетия ВЛКСМ. Угораздило же директрису взять тогда с собой именно её,