Алексей стоял у автобуса, а его взводный прапорщик Сейфулин говорил ему.
- Алексей ты на нас с замполитом не обижайся. Я и замполит неоднократно за последние полгода писали на тебя представления, а он всё складывал к себе в стол и не давал хода ни одному нашему представлению на тебя.
Алексей кивал, но не смотрел взводному глаза.
Он вспоминал то комсомольское собрание с которого начались все его «проблемы» с командиром их роты учебно-боевых машин (РУБМ).
Полгода назад сидя в курилке их солдаты обсуждали своего командира под командованием которого они прослужили уже полтора года.
Их новый командир с первого дня их службы в роте, что называется взял быка за рога.На следующий день после их прибытия к месту службы на построении он объявил, что его рота должна быть лучшей в части, а ещё лучшее то и в округе. Отсюда как говорится всё пошло-поехало занятия по расписанию в выходные дни кроссы. Стрелковая подготовка и так далее и тому подобное. Учебное вождение само - собой разумеющийся факт.
Через полтора года после таких упражнений солдаты их роты окончательно устали от своего командира и собравшись в курилке с унылым видом сидели, и обсуждали своего «фельдмаршала» и очень часто все эти обсуждения срывались на мат. Алексей, сидя в курилке, наблюдал за поведением своих сослуживцев и искренне сочувствовал ребятам, и самому себе, что последние полгода им вообще достался такой с позволения сказать старлей.
За время его службы в их части сменилась три начальника они все приходили капитанами молодыми здоровыми полными сил и через полгода, когда они, сдав на отлично очередную проверку получали воинское звание майор и убывали служить в саму Алма-Ату.
Ну первые три командира их Учебного центра были мужики более или менее нормальными и мужиками разными. Да они спрашивали, они требовали, но они относились к солдату как солдату может быть и не видели в нём до конца человека, но тем не менее, не унижали и не обижали, ни наградами, и ни отпусками. Солдаты и сержанты срочники видя такое отношение к ним тянули службу и старались каждый в меру своих сил. Был у них конечно и пьяница фельдшер с медпункта, и любитель «клубнички» киномеханик, но в целом солдаты выполняли требования командиров и начальников, и эксцессы бывали, но крайне редко, и только с завидным постоянством у двух вышеозначенных залётчиков. Те залетали с завидной регулярностью и на них просто не обращали внимания, ну посадят на губу и только то… Серёга – фельдшер сменял там Леонида киномеханика и наоборот, вот и весь кругооборот солдат в их Учебном центре.
Первое недоразумение произошло у них с командиром роты во время очередной субботы, когда он пришёл в спортивном костюме на ногах новые кроссовки и повёл всех свободных с утра людей на бег в три километра. Надо сказать, что «трёшка» с утра в субботу у них в части это обычное дело. Солдаты, конечно, безропотно починились приказу они пробежали кросс надо сказать неплохо. Все выстроились на финише, надеясь на какую-то благодарность, а в этого время их командир подошёл к ним посмотрел на них зло и сказал:
- Ну, что товарищи солдаты время последнему, а последний пробежал не удовлетворительно поэтому ещё один круг.
Мужики переглянулись между собой, но приказ есть приказ, и они выполнили его только теперь они прибежали за этим последним который прибежал в прошлый раз последним и со смехом старички говорили ему в спину:
- Давай, давай Колян нарезай, а мы сзади за тобой.
От такого поведения солдат у их командира роты глаза из орбит вылезли. Он стоял и молча смотрел на такую солдатскую наглость.
- Леонтьев. Ведите людей в расположение.
Отдал он приказ замку второго взвода. Тот построил всех и повел в казарму. Дальше было больше, стычки начались по любому поводу. Сержанты начали требовать от солдат исполнения приказов, а те не хотели многое выполнять. Однако пиком стал случай, когда они выполняли норматив по метанию гранат на стадионе в дождь. Гранаты соответственно не летели на указанное расстояние и ротный, рассвирепев построил всех и приказал:
- Лечь и по – пластунски, вперёд…
Молодые солдаты дернулись исполнять, а старички мгновенно пресекли эту попытку. Ротный бегал перед строем и орал. Никто не обращал внимание на подъехавший Уаз, но когда из него вышел подполковник и не сразу подойдя к стоявшему строю приказал, смотря на отдавших ему есть офицера и прапорщика:
- Прапорщик ведите людей в расположение…, а Вы товарищ старший лейтенант останьтесь…
Последнее слова подполковника, что услышали солдаты, уходившие в конце их строя, были.
— Это же люди…
Поэтому все в этой ситуации чувствовали себя отвратительно и командиры, и солдаты. Любимая фраза этого старлея была:
- Вы обязаны товарищи солдаты.
К этому он свёл всю службу. Мужики и так тянули наряды, тянули хозяйственные работы которое были в Учебном центре в достатке, а хозяйство надо сказать было не маленькое собаки, лошади да те же коровы со свиньями и то были. Все заботы по уходу за ними лежали на их плечах. Не говоря про обслуживание и эксплуатацию техники.
Солдаты курили и вели не спешный разговор в курилке, который сводился к нескольким фразам надоел, задолбал... Алексей не выдержал слушать такие разговоры и сказал:
- Мужики у нас скоро комсомольское собрание. Так давайте на комсомольском собрании и обсудим требования нашего командира и, что мы можем сделать для их выполнения, а что нет. Только там и только в открытую, что сидите за спиной обсуждаете. Я выступлю первым, а Вы поддержите, но у меня одно условие.
В установившееся на мгновенье тишине все услышали.
- Какое Алёха, говори.
Произнёс младший сержант Горячев, в упор смотря на Алексея.
- Если я выступлю, а Вы меня не поддержите это будет последний моё выступление, для того чтобы изменить ситуацию в роте к лучшему.
Разговор мгновенно оборвался. Все задумались. Лишь Лешка Стёпкин посмотрев на всех с превосходством бросил:
- Бесполезно, вот посмотрите…
- Ну тогда терпите.
Ответил Алексей. Поднялся и пошел в казарму, что обсуждали и обсуждали ли вообще, что - то дальше в курилке, его это уже мало волновало… По сути своей Алексей был из породы мужиков как говориться, что в голове то и на языке. В себе не носил и если, что то говорил прямо смотря в глаза, а их ротный был человеком наоборот… Выступить на комсомольском собрании и выложить недовольство его стилем командования это значит подорвать основы единоначалия и усомниться в отдаваемых их ротным законных приказах и распоряжениях. Это Алексей понимал и понимал, чётко осознавая последствия своего выступления на комсомольском собрании, но гундёж на жизнь его сослуживцев раздающийся в курилке каждый раз. Ему уже порядком надоел, и он как секретарь комитета комсомола их роты обязан был поднять вопрос о стиле командования их ротой, что называется в открытую.
Через два дня к нему подошелмладший сержант Горячев и сказал:
- Алеш если выступишь, мы поддержим…
- Точно Серёг?
- За всех не ручаюсь, но большинство точно поддержат.
Не отводя глаз, сказал Сергей.
- Хорошо.
В конце комсомольского собрания Алексей выступил и высказался о стиле командования их ротой со стороны их ротного командира. К стати он с замполитом присутствовали на собрании. По всему было видно, что для них его выступление было неожиданным. Народ взвился в претензиях и понеслось.
- Что Егорку держите уже месяц. Приказ на его отпуск давно подписан. Ждёте, когда он залетит…
- Когда заправщик бензин приписывать перестанет…
- Сколько можно кроссы по выходным бегать…
И пошло, и поехало. Ротный покраснел и по его виду Алёшка понял, что хорошего не жди. Однако всё претензии солдаты высказали ему в лицо, а не в курилке в которой стукачи собирали инфу и потом доносили их ротному приукрасив, ну так в один листик, но приукрасив. После собрания, когда все вышли возбуждённые. Ротный, посмотрев на Алексея зло бросил:
- Ты как секретарь комсомола не должен был это мне говорить…
И попытался взять его за грудки, но его руки перехватил замполит и увел того к нему в комнату. Настрой у солдат был воинственный, и чтобы его сбить Алексей сказал:
- Пошли покурим…
Мужики толпой ринулись в курилку. Там собрание продолжилось, но в ином стиле… Только Лёха Стёпкин тихонько сказал:
- Ну и его добились, а?
На следующий день после утреннего осмотра. Командир взвода сказал Егору:
- Иди собирайся в отпуск. Сегодня через час, автобус тебя в Алма-Ату поедет и повезёт… Что стал столбом иди собирайся я старшим поеду. Ротный сказал.
В ближайшую субботу у них был объявлен парко-хозяйственный день. Последствий его выступления на комсомольском собрании для Алексея не было кроме разговора с замполитом в его кабинете, где у него как у секретаря комитета комсомола стоял целый стол и стул. Замполит был в хорошем расположении духа и задал, прищурившись ему вопрос:
- Алеш, ты за чем на собрании поднял вопрос о стиле командования у нас в роте, а?
- А, что надо было молчать. Как смолчали раньше?
Вопросом на вопрос ответил Алексей. Замполит, откинувшись на спинку стула произнес:
- Ну ты хоть бы со мной посоветовался…
- А Вы бы разрешили, товарищ старший
| Помогли сайту Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2025
18+