Ирина 21

Глава 21

А Белов и Слуцкий грустили у себя в лаборатории.
- Слышь, Виталий, - обратился наконец Слуцкий к Белову, - Ирину мы комиссии показали. Директор на седьмом небе, от счастья. Чего еще делать? Может, домой сегодня пораньше уйдем?
- Да нельзя, вроде, - грустно проговорил Белов.
- А что – нельзя? Мы отличились. Ты же здесь начальник. Твое слово – закон. Сказал, что расходимся, и разойдемся. Кто нас контролирует? Пойдем, а? Ну чего стул под собой охранять? Я, как человек, хоть раз с работы нормально приду. Семья обрадуется. Пошли? – упрашивал Слуцкий.
- Ну…ладно…, - не сразу решил что-то для себя Белов.
- Отпускаешь? – тут же привстал радостно в готовности со стула Слуцкий.
- Отпускаю, - с неохотой ответил Белов. А Слуцкий тут же взял какую-то пачку документов подмышку, для важности, и радостно направился к двери.
- Пам-парам-парам! Виталий, спасибо, до завтра, и хорошо отдохнуть, - крикнул Слуцкий Белову, выходя из лаборатории.
++++++++
Белов посидел немного в одиночестве. Ему стало еще грустнее, и он тоже встал, и пошел из лаборатории.
++++++++
Сев в свою машину, Белов завел двигатель, потом обнял руль и положил подбородок на руки. Дома его никто не ждал, и домой, в такую рань, ехать никак не хотелось. Тогда куда? Посидев так немного, он решил ехать, куда глаза глядят. Поехал вперед, потом повернул, и опять повернул, зачем-то припарковался у бордюра, посмотрел направо. Справа находилась та самая собачья парикмахерская, в которой работала Ирина, которая пару часов назад изображала робота.
Белов выключил двигатель, еще посидел немного в машине, пытаясь понять, как это он так ни с того, ни сего, вероятно сделал круг, и приехал сюда, и что теперь делать. И не найдя разумного решения на свой вопрос, просто открыл дверь, вышел из машины, и подошел к витрине парикмахерской, в которой был выставлен портрет Ирины, как мастера, по собачьим и кошачьим стрижкам. Белов подошел почти вплотную, и начал рассматривать эту фотографию. Вернее, не фотографию, а запечатленную на ней Ирину. Не робота, а настоящую, живую девушку. И вроде бы внутри что-то просило, что нужно бы войти. Но без раскованного и контактного Слуцкого Белов не мог себе объяснить, как это сделать. Для кого-то подойти к незнакомой девушке и заговорить – проще простого, а у Белова внутри сидел, плотно врос, какой-то внутренний тормоз. Какой-то внутренний трус, который в ужасе спрашивал: «Войти? Просто так? Да как можно? А вдруг это неэтично? А вдруг ей это покажется оскорбительным? А вдруг она подумает, что это невероятная наглость?» И вот эти «вдруг» Белова окружили, взяли в плен, и практически доконали, и он собрался уже повернуться, и уйти, как вдруг, то самое «вдруг», которое только что было преградой – вдруг с той стороны витрины выглянула Ирина. В глазах ее в миг вспыхнула дружеская улыбка, и она приветливо махнула рукой, приглашая войти. Белов, словно этого и ждал, весь выпрямился в струнку, и на деревянных ногах зашагал к двери. А внутри него всё ликовало и торжествовало.
- Еще раз здравствуйте, - опять улыбнулась Ирина. Причём, улыбнулась не дежурной, рабочей улыбкой, а как-то тепло, по-дружески. Улыбнулась такой улыбкой, от которой у любого нормально мужчины вскипают мозги, срывает крышу, и из ушей натурально идет пар. Видимо, Ирина это заметила, и улыбнулась еще и этому.
- У вас ко мне дело? – спросила Ирина.
- А… н… нет, - растерянно проговорил Белов.
- Ну и хорошо. А у меня клиентка, которая записывалась, позвонила, попросила перенести посещение на завтра. Поэтому, я уже собиралась закрываться. Не хотите меня немного проводить? – спросила Ирина.
- Проводить?... М…да, хочу… конечно, хочу - утвердительно кивнул Белов, почувствовав себя неудобно, за свою нерешительность.
++++++++
Ирина закрыла свою парикмахерскую.
- Ну, пойдемте, - выдохнула она. И они пошли по тротуару, вдоль домов.
- А вас как зовут? – спросила Ирина.
- Виталий.
- Красивое имя – Виталий. А то я уже успела у вас поработать роботом, а имени так не знаю. А ваш-то робот нашелся?
- Нет, не нашелся.
- Так где-то и гуляет, бедненький. А может, ему помощь нужна? – спросила Ирина.
- Да, мы тоже все в расстройстве и тревоге. Ирина ведь впервые оказалась в свободном мире. Мы ей не закладывали каких-то особых функций для преодоления сложных ситуаций, для выживания. Она, как ребенок. Полиция про ее пропажу знает. Ведь должна же она хоть где-то, хоть как-то себя проявить.
- А может, она погибла? – предположила Ирина.
- Ирина не человек. Ирина – робот. Погибнуть она не может. Она может только сломаться, или полностью выйти из строя. Но пока на коммуникатор от нее постоянно приходит сообщение о неисправности.
- Значит, она еще жива?
- Правильнее сказать, она еще функционирует. – уточнил Белов.
- Вы столько труда на нее положили. Сколько вы ее делали? Наверно целый год?
- Мы ее делали почти десять лет.
- Десять лет!? – удивилась Ирина.
- Да. Мы с Слуцким были еще студентами, когда нам, как подающим надежды, предложили поучаствовать в этом проекте. И вот, конечный результат мы увидели лишь почти через десять лет. Хотя, образцов-то было разных сделано не мало. Но вот такой, как Ирина, получился только сейчас. И мы представили ее Великой Межзвёздной Коалиции. Это организация, которая готовит первый полет людей в дальний космос. И им, живым астронавтам, для этой цели, необходим был робот. И знаете в чем Ирина не прошла, перед комиссией, свою презентацию? Как оказалось, она практически не умеет общаться с людьми.
- Она не умеет говорить?
- Говорить-то она умеет. Причем, умеет говорить почти на всех земных языках. Но она не умеет, как бы вам это сказать, она не умеет быть общительной, женственной. У нее, в этом плане мало опыта. Вернее, вообще никакого опыта. Мы с Слуцким мужчины, причем, совсем неразговорчивые. Мы понимаем друг друга с полуслова, с одного взгляда. А Ирине требуется стать настоящей женщиной. Чтобы она ничем не отличалась от обычной женщины. Только тогда разрешат ее отправить на звездолёте в космос.
- А почему в космос не отправить просто женщину? – спросила Ирина.
- Понимаете, космический перелет, всего скорее, продлится очень и очень долго. А как установили медики, женский организм гораздо тяжелее переносит испытание космосом. И женщина может не выдержать, и даже погибнуть. Отсюда и возникла идея, создать для полета человекоподобного робота. Кстати, этой же проблемой озадачились не только мы. Подобных роботов делают и в Америке, и в Японии, и в Китае. Не исключаю вероятность, что и в некоторых других странах, где прогресс идет в ногу со временем, тоже делаются попытки сконструировать нечто подобное. И, как нам сказали, японцы, китайцы и американцы даже превзошли нас. Но, своё и есть своё, а не чужое. Лично я убеждён, что с нашими астронавтами должен лететь робот именно нашей конструкции. Он как бы адаптирован под наш русский менталитет. И мне казалось, только именно с Ириной им будет комфортно.
- И я поняла, дело-то осталось только за общением? Ее надо научить общаться?
- Да, так и есть. – кивнул Белов.
- Вот мне бы вашу Ирину. Я такая говоруша. Я бы ее быстро всему научила. Все мужчины, на вашем звездолёте, ходили бы у нее по струнке. Кстати, а куда мы забрели? – спросила Ирина.
- Ой, заговорившись, я на автомате привел вас к своему дому. Вот тут я живу.
- А вы женаты?
- Нет. Понимаете, мы с Слуцким так были с головой погружены в этот проект, что дневали и ночевали в лаборатории. Правда Слуцкий как-то успел обзавестись семьей, и у него есть дети. А я всю свою личную жизнь пропустил мимо.
- Так у вас и девушки даже нет?
- Нет, - улыбнувшись, пожал плечами Белов.
- Погодите, а сколько вам лет?
- Мне - тридцать. Но у меня такой внешний вид, что мне всегда лет на пятнадцать давали больше. И соседи, и в институте - все думают, что мне около пятидесяти.
- Ничего себе. И я тоже подумала, что вам около пятидесяти. А если вам тридцать, то вы ведь ненамного старше меня. Мне двадцать пять. – удивилась Ирина.
– А хотите посмотреть, как я живу?
- Ну, раз уж мы все равно пришли к вашему дому, то – да, показывайте свое жилье.

Продолжение следует