Однажды осенью я увидел, как сухой лист, сорванный с дерева ветром, упал на землю.
Всю свою жизнь лист, ласкаемый ветром, тянулся к Солнцу, зная, что оно даровало ему жизнь. Причём жизнь не в смысле простого существования, которым он обязан также дереву, на котором появился на свет, дождю, поливавшему то самое дерево, даже людям, которые не сломали ту ветку, на которой он вырос. А Солнце подарило ему смысл жизни.
Итак, каждый миг лист жил мечтой приблизиться к Светилу, а когда приближался хоть на немножко, то ещё больше желал этого. Так по ночам лист не спал, ибо боялся даже не отдалиться от Солнца, а того, что не приблизится к нему в то же мгновение, когда Светило проснётся рано-рано утром и начнёт подниматься над землёй, согревая своими лучами всё живое и освещая тот мир, что без этих лучей бы погиб. Час за часом, день за днём лист жил и тянулся к Звезде.
Он не мог думать ни о чем другом и каждый день, забывая обо всём на свете, тянулся в высь. Лист не представлял, что может быть другой смысл жизни. Его цель – Солнце, любой ценой приблизиться к нему на столько, на сколько можно, а лучше – ещё ближе.
Вокруг листа было много других листьев, деревьев, животных, людей и многого другого, но он не обращал на всё это внимания, дабы ни на миг не отвлечься от своей основной и единственной цели – быть ближе всех к Солнцу.
Но Светило с каждым днём, возможно и не желая того, высушивало лист. И чем ближе лист становился к Солнцу, тем сильнее оно пекло его, испаряя из него влагу. Листу пытались помочь дождь и дерево, на котором он рос, подпитывая влагой. Но чем больше лист получал влаги, тем быстрее он продвигался к своей заветной Мечте, и тем быстрее Мечта иссушала его. Не понимая этого, лист по-прежнему стремился к Солнцу.
Так, в один ясный солнечный день, лист был высушен полностью. И ветер, некогда ласкавший лист, сорвал его с дерева.
Лист упал под тем самым древом, на котором сам когда-то рос и тянулся к Солнцу. Теперь уже он не мог и мечтать о Светиле, он лежал на сырой от дождя земле, но Оно продолжало его палить своими жаркими лучами. Лист понял, что теперь всё, что он может сделать – это только сгнить возле этого дерева, принеся хоть какую-то пользу за то, что именно дерево дало жизнь листу, чтобы он распоряжался ею как захочет. Он понял это лишь сейчас. И даже когда лист лежит, почти окончив свой путь, дерево старается закрыть его своими ветвями и другими листьями от палящего Солнца, дождь по-прежнему пытается питать его и землю под ним, чтобы дать Листу новую жизнь.
Сейчас лист понял, что дерево и дождь всегда были рядом и поддерживали его в трудное время, но всё-таки верит в то, что ветер снова поднимет его в высь и, лаская как прежде, донесёт к Солнцу…
«А ведь человек – это тот же лист…», - подумал тогда я.
