Непонятный больной (часть третья)

     Веня смотрел на доктора с благодарностью, он еле сдерживался, чтобы не расплакаться.  
     - Алексей Васильевич, я больше не хочу идти к себе домой, понимаете, я теперь их боюсь, я ведь понял, что с телевизором они с отчимом все подстроили, да и дядька, который за мной якобы следил, тоже кто-то из их знакомых. Все они хорошо продумали, и не попади я именно к вам,  меня уже давно бы превратили в овощ, вкалывая мне эти страшные для здорового человека лекарства.

     - Вень, сейчас уже не те времена, когда можно было безнаказанно потчевать психически больного человека огромными дозами нейролептиков. Я собирался  завтра показать тебя профессору на кафедре, который  обязательно бы подтвердил, что ты здоров. Я мог это сделать и раньше, но тогда мне  пришлось бы тебя выписать, ведь здоровых мы здесь не держим. Но сейчас сложилась такая ситуация, что я не мог уже оставить тебя в больнице даже на одну ночь, ибо лекарства, назначенные тебе новым доктором, слишком сильные.

     - Будешь жить пока у меня,  сейчас каникулы, так что время есть, я и сам не отпущу тебя в эту семью. Я вот тут надумал позвонить своему старому приятелю, Юрию Захаровичу. Он полковник и в органах важный пост занимает. Знакомы мы с ним давно. Когда-то я лечил его мать, с тех пор ни разу, ни в одной просьбе не отказал. Пожалуй, сейчас и позвоню, еще только половина десятого, не спит, наверное.

     Алексей сразу дозвонился, ушел в комнату и долго беседовал со своим приятелем, потом вышел и сказал, что все в порядке, полковник взял все под контроль и обещал в ближайшее время во всем разобраться.

     - Он лишь просил уточнить некоторые вопросы, я вот их все записал, а ты, Вень сядь, прочитай  внимательно и на все ответь, если сделаешь быстро, то я сейчас же и перезвоню.

      С этими словами Алексей отдал ему исписанный листок.

     Веня сел за стол и быстро просмотрел запись. На некоторые вопросы он не имел полной информации, к примеру, он не смог назвать год рождения отца и в этой графе ответил, что тому 41-42 года.  Закончив писать, Веня отдал все доктору, и тот пошел в комнату с трубкой.

     - Ну, на сегодня все. Пойдем, я покажу, где ты будешь спать, а со всем остальным познакомишься сам, главное, знаешь, где у нас холодильник с едой,-  ласково улыбнувшись Вене, сказал Алексей.

     На следующее утро Веня проснулся раньше доктора, тихо прошел на кухню, включил чайник и сделал несколько бутербродов с колбасой и с сыром. Когда у Алексея зазвенел будильник, завтрак уже ждал его.

     - Ну, и дела! Вот здорово, а то я часто и без завтрака на работу убегал. Тебе, Вень, цены нет, живи у меня, сколько хочешь, мне с тобой даже лучше.  

     Все это Алексей говорил в  полушутливой форме и не видел выражения лица Вени. А тот, после слов доктора, быстро прошел в ванную, закрыл дверь, включил воду и дал волю слезам.

     Алексей заметил это по его лицу, когда тот вышел в прихожую, чтобы закрыть за ним дверь. В горле Алексея запершило, но он взял себя в руки и напомнил о соблюдении осторожности. Доктор оставил Вене свой старый мобильник и сказал, что связь будут держать только по этому телефону.

     Телефон был выключен из розетки, телевизором Веня боялся пользоваться, он присел на диван и вскоре заснул. Разбудил его звонок Алексея Васильевича, который сказал, что скоро приедет и, понизив голос, добавил, что у него есть новости.

     Оказалось, что родители Вени написали заявление в милицию, где сообщали, что им известно место пребывания их сына и указали адрес доктора. Все это сообщил ему полковник и добавил, что вскрываются новые обстоятельства, о которых вскоре обещал рассказать.

     Спустя пару дней Юрий Захарович созвонился с Алексеем и договорился с ним, что сегодня часов в восемь вечера приедет к нему домой. Алексей пришел с работы пораньше, вместе с Веней они приготовили быстрый ужин и стали ждать. Чувствовалось, что Веня нервничает, он даже предположить не мог, что же такое могло случиться, чем он мог помешать своим родителям, если его даже запрятали в психушку.

     Приехавший Юрий Захарович, расставил все по своим местам. Оказалось, что тетка Оксаны, Наталья Викторовна, скоропостижно скончалась в Гамбурге, отписав все наследство своему любимому внуку Ванечке. Мужа она похоронила два года назад, а других близких родственников у нее не было.

     Оксану она не любила, не говоря уже, о ее новом муже. Младшую Ирочку так и не видела, поскольку в последние годы постоянно болела и в Москву больше не наведывалась. А вот Ване она присылала денег на билеты, и тот дважды летал к ней в Гамбург, в последний раз это было во время зимних каникул.

     Две недели назад Оксане позвонил адвокат и сообщил о завещании тетки. Вот с этого времени, в сговоре со своим мужем, они начали вести разговоры о психическом нездоровье сына, делали это всегда громко, чтобы он слышал, а потом и вообще устроили целый спектакль. Веня был уже подготовлен их разговорами и поверил, что и в самом деле болен. Им обязательно нужна была справка о недееспособности сына в связи с психическим расстройством, ну, а дальше уже все понятно.

     Цель оправдывала средства, ибо наследство, кроме огромной  квартиры в Гамбурге, включало в себя еще и  приличный счет в банке. Юрий Захарович сказал, что сейчас во всем деле есть одно лишь уязвимое место. Это факт пребывания Вени в психиатрической больнице, выставленный там диагноз, и его побег из этого заведения.

     Диагноз серьезный, родители уже затребовали выписку для проведения дальнейших действий. Поэтому сейчас важно в срочном порядке организовать независимую психиатрическую экспертизу. Получив заключение, мальчик будет полностью защищен, и после дня рождения, вступит в права наследства.

     Родителям за все, что они натворили, сказал Юрий Захарович, ничего не будет. Никто не сможет доказать их преступных действий и планов, но они об этом не знают, пусть лучше и дальше боятся.  

     Веня сидел молча и слушал, о чем говорят взрослые. Он очень любил свою бабушку, она была ему самым близким человеком.  Никто в этой жизни и не любил его кроме нее, он это знал точно.

     Юрий Захарович  заторопился домой, сказал, что будет держать их в курсе событий, оделся и ушел. Оставшись вдвоем, они долго сидели молча, а  потом Алексей прервал паузу, сказав, что уже поздно, сейчас они лягут спать, а с завтрашнего дня Веня должен соблюдать особую осторожность, ибо из-за таких денег, его родители могут пойти на все, и Веня с ним согласился.

     Спустя месяц была проведена независимая психиатрическая экспертиза, Веню признали здоровым и дееспособным, а еще через месяц ему исполнилось восемнадцать лет, и он вступил в права наследства. Все это время мальчик жил у доктора.

     Алексей все время откладывал разговор с сыном.  Он даже не знал, как объяснить тому, почему за все эти годы не нашел его и не встретился с ним. Теперь же говорить об этом было еще трудней, ибо полученное Веней наследство, делало ситуацию двусмысленной. И Алексей решил, что будет молчать.

     Родители не предпринимали попыток встретиться с сыном. В одной из бесед с ними, полковник сказал им открытым текстом, что у него есть масса доказательств их преступной деятельности. Он посоветовал им впредь ежедневно молиться о здоровье сына, ибо любая травма, полученная тем случайно, будет расцениваться, как попытка их покушения на его здоровье.

     Спустя месяц, Алексей сказал, что Вене следует купить себе квартиру, чтобы иметь свою жилплощадь.

     - Наступит время, когда ты женишься, поэтому квартиру надо иметь, тем более, что вкладывать деньги в недвижимость всегда было и будет выгодно.

     Веня с ним молча согласился, но очень расстроился, решив, что уже надоел доктору и тот, таким образом,  пытается от него избавиться. Квартиру они приобрели очень быстро, отремонтировали ее и купили хорошую мебель. Веня понял, что ему надо переезжать. Алексей не отговаривал его, и в ближайший выходной отвез сына на новую квартиру. Помог разобрать ему вещи, а потом сказал:

     - Ну, Вень, я поехал домой, завтра понедельник, мне на работу, а тебе в институт. Так что давай, не скучай тут, будем с тобой созваниваться, а по выходным, если пожелаешь, можем иногда и встречаться. Пока, Вень, я пошел.

     С этими словами Алексей быстро открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Лифт он не вызывал, а спускался пешком с пятого этажа. Все вокруг казалось расплывчатым, нечетким, Алексей даже не понял, что он плачет, и слезы создают эту расплывчатость. Он быстро вышел из подъезда, сел в машину и, не оглядываясь на дом, уехал.

     А в это время из окна пятого этажа за ним наблюдал Веня. Слезы ручьями катились по его щекам, и он без конца повторял:

     - Дядя Леша, вернись, вернись, пожалуйста, я не смогу без тебя. Но Алексей этого так и не услышал.