За секунду до...

Тело вздрогнуло и невольно подалось вперед, отчего стало только больнее. Он схватился рукой за плечо незнакомца и посмотрел ему в глаза. В них он увидел тихую грусть и скорбь и, кажется, зависть. «Чему… чему он может завидовать?» - удивился Вик своим мыслям. А в следующий момент его подхватил сильный поток и унёс прочь. Вокруг вспыхивали яркие образы, каждый из них вызывал своё ощущения – от одних становилось безумно больно, от других хотелось пуститься в пляс, некоторые Вик узнавал, другие видел как будто впервые, третьим изумлялся, он не мог поверить, что такое может быть вообще.
Поток замедлялся, слабел, пока не остановился совсем, а Вика не выбросило на каменистый берег. Он поднялся на ноги, осмотрелся: над водой пристроился на сваях низкий старый дом. В нём было что-то смутно знакомое, что поднимало из глубин памяти тревогу и ноющую тоску. В доме давно никто не жил, в крыше зияли дыры, сквозь пустую оконную раму был виден подвешенный к потолку фонарь – разбитый и грязный. От дома в море уходил деревянный помост с чудом сохранившимися перилами. Набегавшие волны выбрасывали пену и водоросли и с шумом откатывались назад.
Вик сел на мокрые балки помоста и увидел, что рядом с ним была вырезана веселая рожица. Он провел по ней пальцем и вдруг вспомнил детскую руку, свою руку, вырезающую незамысловатый узор.
В ту же секунду Вика снова подхватил поток, снова по сторонам мелькали образы, пока он не пришел в себя, лежа в глубоком сугробе. Вик выбрался из снега на тропу, посмотрел по сторонам и уверенно пошел в сторону, где медленно из-за горизонта поднималось солнце. С каждым шагом он начинал чувствовать себя легче и веселее, пока, наконец, он не побежал. Неожиданно выскочив на широкую дорогу, он едва не попал под колеса повозки. Вику показалось, что он может видеть сквозь повозку, и он бросился бежать за ней. Повозка повернула, затем внезапно исчезла. А когда Вик подбежал ближе, он понял почему она исчезла – впереди был обрыв, а внизу под снегом виднелись обломки.
«Нет-нет-нет, так не должно закончиться, так не может закончиться!» - Вик пытался убедить себя, что это может быть сон или игры его воспаленного разума.
Поток снова подхватил его, снова выбросил, на этот раз на высушенную палящим солнцем траву. Другой раз он очнулся на высокой колокольне. И с каждым разом ощущения и воспоминания становились всё ярче и появлялись всё быстрее и быстрее.
Наконец он понял, что поток держит его, но не выбрасывает никуда, а поворачивается туда, куда смотрит Вик, и стоит ему заинтересоваться тем или иным образом, как тот накатывает на него, а как только Вик хочет вернуться в поток, тот подхватывает его и уносит дальше.
Когда же Вик вспомнил те глаза, которые с грустью смотрели на него, они вновь предстали перед ним, боль вернулась, но он улыбнулся и вместе с кровью выплюнул в лицо незнакомца:
- Подавитесь, твари. Завидуйте. И жи-ви-те.
И снова накатывали волны на деревянный помост. Вик сидел, окунув ноги в воду, глядя в низкое серое небо, улыбался и плакал, и вдыхал прохладный солёный воздух. Рядом с ним на перила села огромная белая чайка, Вик посмотрел на нее и покачал головой:
- Нет, я не вернусь. Выберу что-нибудь другое. Когда? Когда выберу, тогда выберу. Прочь отсюда, я устал.
И птица с воплем сорвалась и полетела вдоль берега.