Диоген

В ту осень я сильно переболел и за полторы недели похудел на семь килограммов.  Пролежав всё то время с температурой за тридцать восемь, я приобрёл ненормальную бледность и очки-синяки вокруг глаз, а так же заимел привычку спать чуть дольше, чем обычно.
Отойдя от болезни и вернувшись к учёбе в институте, я не изменил новой привычке и старался поспать немного дольше, приходя ко второй половине лекции утром. Я придерживался этого плана пару месяцев. Но затем препод по философии тоже заимел свою привычку – читать лекцию без перерыва. Совсем не посещать их я не мог, ибо это было обязательной частью процесса обучения. И, так  как я держался особняком, прикрыть меня было некому. Поэтому по средам я приходил вовремя.
Каждую среду я приходил к девяти утра и следовал к самому последнему ряду в поточке, где укладывался спать. А в это время мужик с внешностью алкоголика-интеллигента и такими же очками-синяками вокруг глаз, как у меня, начитывал курс философии.
Те моменты, когда я бодрствовал во время его речей, были довольно занимательными.  Человек действительно был подкован в том, о чём говорил. Читал почти без слайдов, больше на словах. Только иногда включал интересные, на его взгляд, кадры. Этот его взгляд я разделял.
Прошлый раз была картинка, где дорогу в Париже, по всему протяжению заполняют две колонны из машин, всё остальное пространство занято толпой людей. Они и на проезжей части и на тротуарах. Под кадром была подпись: «10 апреля 1980. Сартра провожал в последний путь весь Париж». По словам лектора, к концу своей жизни Сартр ослеп, а перед смертью несколько дней пролежал в коме. На его проводы пришло свыше пятидесяти тысяч человек, из-за чего его благоверная, Симона де Бовуар, не смогла пробиться к гробу. Затем лектор упоминал его пьесу, назвав её «В аду», хотя настоящее её название «За закрытыми дверями».
Зачастую переходы нашего лектора от темы к теме были довольно нелинейными: фильм «Матрица» и возможность того, что нас не существует, а всё это программа, заложенная в компьютере. Затем он переключался на совет посмотреть фильм «Игры разума», а потом на книгу «Молот ведьм», поведуя о пытках, которые использовали для того, чтобы добиться от ведьмы признания в том, что она ведьма.
В эту среду темой лекции было: «Древнегреческая философия V – IV вв. до н.э. Кинизм».
Основателем этой философской школы считался Антисфен Афинский, который проповедовал «собачий» образ жизни, отрекаясь от материальных ценностей и считая истинным благом лишь постижение внутреннего мира человека. Как самого яркого представителя это школы философии, лектор отметил Диогена. К концу лекции зал посмеивался над примечательными заметками о жизни замечательного человека, который разгуливал голым по улице, спал в сосуде для вина, предлагал женщинам совокупиться на улице, а так же прилюдно онанировал.
В завершение лектор задал вопрос о том, чья философия, из всего курса, что мы прошли, понравилась нам больше. И мой друг, что обычно сидел рядом со мной, выкрикнул, что Диогена. На вопрос, почему именно она, тот сказал, что у Диогена отличный подход к жизни, как и у него самого, и ему тоже наплевать на правила приличия и моральные нормы. Вот здесь препод поведал, что когда-то у него учился панк, который говорил, что ему тоже наплевать на всё. И ему было предложено «отлично» за весь курс и возможность больше не посещать предмет, если тот, прямо на лекции спустится вниз и начнёт онанировать перед полным залом. Панк этого не сделал. Такое же предложение поступило и моему другу. Чего и он делать не стал.
Когда мы расходились после лекции, я спросил его, почему же тот отказался. Мой друг немного смутился вопросу. Начал говорить, что лечится таблетками, из-за которых у него даже и не встанет, мол, поэтому пробовать даже не стал. А потом добавил, что будет стремиться быть, как Диоген.
С философом, лицом к лицу, мы встретились на экзамене. Он смог прийти на него со второй попытки. В день сдачи его затянул большой стол в честь дня рождения и перебор со спиртным. Позвонив на кафедру, он сказал прийти всем, кто его ждал, завтра, на час раньше начала экзаменов других групп. И на следующий день он всё-таки пришёл. На час позже. Но предложил каждому ответить вместо двух вопросов на один, любой, который выберешь из головы. Умение признавать свои ошибки – замечательная вещь. В тот день я говорил с ним о Сартре и его философии экзистенциализма.
А мой друг на экзамен не попал, уйдя в академический отпуск по липовой справке. Тут наши пути и разошлись.