Эйнштейн как-то сказал, что есть на свете две бесконечные вещи: Вселенная и глупость человеческая. И тут же добавил, что насчёт Вселенной не уверен.
«Как же ты прав, дорогой Альберт!» — думал Андрей, сидя в одиночестве на старенькой кухне с синюшными стенами.
Стоящая перед ним бутылка стремительно пустела.
— Опять водку жрёшь, зараза? – голос жены вернул Андрея к реальности.
«И на кой фиг я на ней женился?» — с тоской подумал он в который раз.
«Жена должна быть дура дурой, но милашка!» — говорили ему друзья.
Когда-то она была не просто милашкой – красоткой. Но неумеренность в еде и в пиве очень скоро испортили её красоту. А постоянный просмотр телесериалов и разговоры с подружками-сплетницами нисколько не обогатили её интеллекта. Ладно бы, хозяйка была хорошая, а то ж и готовит так, что невозможно есть, и дома вечно грязюка, бардак. Тьфу!
Эх, бросить бы всё – и к Любке! К Любке-Любушке!
Ага, так его там и ждут! Особенно её муж. Вот просто не хватает ему Андрея для полного счастья!
Ещё парочка стаканов — и затуманенный мозг уносит его в прошлое. Туда, где залитый солнцем класс, третья парта у окна, девушка со светлыми вьющимися волосами… Люба Давыдова.
А вот и классная, Софья Сергеевна, строгая и требовательная. Эсэсовка, так называли её между собой ученики. К Любе она придиралась по любому поводу, а если такового не находилось, то и на пустом месте. Причиной был академик Сахаров. Эсэсовка его терпеть не могла. Люба же не скрывала своей симпатии.
«Получай, гадина!» — думал Андрей, выводя на парте учительницы две перекрещивающиеся «молнии».
Сахаров ему был до лампочки, но за Любку он ей отомстит. Специально для этого купил чёрный маркер.
Только Андрей успел это сделать, как за дверью послышались шаги.
«Блин! Попал!» — думал парень испуганно.
Выход был один – спрятаться в шкаф, что Андрей тотчас же и сделал.
Сквозь замочную скважину он видел, как в класс вошла Эсэсовка, а вместе с ней – Оксана Ефанова.
— Никого здесь нет? – неизвестно у кого спросила Софья Сергеевна. Удовлетворившись молчанием, обратилась к своей внимательно молчащей спутнице:
— Значит так, милочка. Пришла пора посвятить тебя в дела наши тайные. Ты несешь в себе гены великой и древней расы крокодилиц. Поклянись, что все, услышанное тобой здесь и сейчас, никогда не достигнет чужих ушей!
Ефанова что-то пискнула в ответ. СС вновь удовлетворилась и продолжила:
— Много тысячелетий назад земная раса мужчин была самой могущественной во всей Вселенной. Они покорили множество цивилизаций и обратили своей магией всех в самок. Мы смирились и удовлетворяли похоть земных владык, но продолжали лелеять надежду на освобождение от рабства. Очень скоро наша великая мать вырвется из коричневой дыры и прилетит вернуть нам истинное естество. Мы избавимся от этих жалких мужчин, растерявших былую магическую силу.
— Софья Сергеевна, а как же можно без мужчин? — осторожно поинтересовалась Оксана.
— Вернув свое естество, мы сможем снова откладывать яйца. Высиживать их. Мужчины будут не нужны.
— А куда их тогда девать? – последовал наивный вопрос.
— Очень много мнений. Одни наши предлагают воспользоваться ржавой пилой. Другие предлагают ограничиться сковородкой, — СС тяжело вздохнула.
— А если просто загрызть?
— Умница! – обрадованно оскалилась СС, — Правильно приготовленный мужчина – лучший мужчина!
— Ага, запеченный в кляре и с сырным соусом, — подтвердила Оксана.
— Приправами не увлекайся. И пивом. От них наши природные черты сильнее проявляются.
— А другие женщины нам помогут?
— Не думаю. Может быть, только лошади и драконихи. Но, если мы одолеем всех мужчин, то сможем разобраться и с остальными самками. Опасаться нужно только кошек типа Любы Давыдовой. Они верно служат мужчинам…
Что было дальше, Андрей не помнил, очутившись снова на своей кухне.
— Причудится же такое, — чертыхнулся он, внимательно рассматривая мутными глазами обнаруженный в левой руке стакан с водкой.
В кухню, гневно пыхтя, вошла вторая половина:
— Я ему сто раз уже сказала, а он все сидит как ни в чем не бывало!
— Цыц, крокодилица. Знаю я всё про тебя… — пьяно высказался Андрей.
— Что ты там бормочешь, вошь волосатая? Это кто крокодилица? – взревела женушка.
— Ты и эта поганка СС – сплошные крокодилицы. Хотите всех мужчин пожрать. Не выйдет. Я вас разобра…, разоблар…
— Я на него полжизни истратила, а он, мерзавец, не знает какими только словами покрыть! Ну, подлец! Ну, паразит! – от воплей Оксанки, казалось, разобьются оконные стекла.
— Вот и иди к твоей… своей матери в коричневую дыру. Там высиживайте яйца. А я буду с кошечкой своей, с Любушкой.
Женушка какое-то время беззвучно разевала рот, затем схватила сковородку и кинулась с визгом на мужа.
— Эх, Андрюха! Что же ты пьешь водяру, не закусывая? – произнес Эйнштейн, грустно вися в бесконечном пространстве.
— Так это…, обстоятельства… Жена-крокодилица, — виновато пояснил Андрей, вращаясь вокруг великого физика с недопитой бутылью и стаканом в руках.
— Ну и что? Это был шанс стать великим философом, открыть комету, изобрести какую-нибудь теорию, — вещал Альберт.
— Или спроектировать водородную бомбу, — заявил, подплывая, академик Сахаров.
— И у вас, значит, та же фигня? – поразился Андрей.
— А для кого я по-твоему такую мощь готовил? – вопросом на вопрос ответил академик.
— Нас трое. – Андрей многозначительно потряс содержимым бутылки, — Давайте, мужики, вспрыснем встречу.
— Кто же от такого отказывается? – радостно заблестел глазами Сахаров.
— На халяву и уксус-Лексус. — топорщил усами Эйнштейн.
И три оживленно переговаривающихся силуэта медленно растворились в бесконечности.
