Люди никогда не предполагают, что в затасканном слове «счастье» может таиться весьма неожиданный смысл.
Утро понедельника для Суэль выдалось занозистым. И дело было вовсе не в несчастном понедельнике. За свою более чем сорокалетнюю жизнь за вычетом 7 безмятежно-абрикосовых лет детства - Суэль обожала абрикосы и в детстве мерилом всего лучшего для нее был этот солнечный плод, - она научилась различать утра. Они могли быть теплыми, радостными, угрюмыми, нежными, скучными. А это было именно занозистым. И вроде бы все ничего. И проснулась вовремя, и выспалась перед работой, и заварка была свежей, и дети не корчили кислых мин при завтраке, и за окном все тихо, ни дождя, ни ветра. А все же было что-то, что заставляло недовольно поджимать губы. Как говорила дочь, было стрёмно.
После отправки отпрысков в школу, а мужа на работу, Суэль оглядела себя. Все было в порядке: блузка в горошек, строгая юбка, новые дымчатые колготки, туфли на любимом 7-сантиметровом каблуке. Лицо тоже в ажуре: тональник, тени, тушь. Впрочем, тонкие морщинки на лбу и складка около рта тоже были на месте.
Суэль вздохнула и вышла из дома. Худой серый кот со следами любовных побоищ на морде подбежал к ней и, хрипло урча, стал требовать еды. Женщина бросила ему остатки колбасы и поспешила к автобусной остановке.
Автобус подошел вовремя, но какая-то толстая тетка с гремящими банками взгромоздилась на ступеньку и, шумно, отдуваясь, плюхнулась на переднее сиденье. Суэль попыталась протиснуться бочком, но проклятый кулек с банками зацепил колготу и по ней мгновенно и, даже как-то весело, побежала стрелка. Суэль досадливо поморщилась. Занозистое утро начинало себя оправдывать.
Стоящий рядом с ней старик долго вытирал мятым платком коричневое лицо, а потом сказал, обращаясь неизвестно к кому:
- Ой, что делается, что делается! Везде пробки, все бегут как сумасшедшие, друг перед другом форсят машинами, телефонами. Нормально не спят, не едят, все думают, как бы где успеть, что бы где схватить. Разве так было?! Утром улицы водой поливали, воздух был, как шоколад, на базар пойдешь: от зелени уходить не хотелось. Стой, дыши, на здоровье. А сейчас один угар, зелень тоже бензином пахнет.
-Хватит, да! – прервала его излияния толстая тетка. И так голова болит, погода дурацкая. Октябрь, а душно как летом.
- Если голова болит, - миролюбиво ответил старик,- надо дома сидеть. Ты, что девчонка, чтобы скакать по автобусам с банками?! Тебе сейчас невестка чай должна подавать с лимоном, вишневым вареньем и серебряной ложечкой!
- Да, сейчас, - засмеялась тетка, прикрывая рот, - подадут они. Ждут, чтобы им сам кто подал.
- Размечтался, - буркнула женщина у другого окна. – О временах своего детства вспомнил. Сейчас все не так.
Суэль не стала ждать, когда в полемику о днях минувших и нынешних вступит еще и водитель, как это нередко случалось, и вышла на своей остановке. Как назло, сегодня там не оказалось прилавков с разным товаром. За новыми колготками надо было идти к метро, а оно было неблизко. Женщина решила, что придумает что-то на работе, хоть канцелярским клеем замажет, чтобы дальше не побежало.
Нынешний октябрь выдался тягостно душным. Природа будто раздраженно замерла в ожидании дождя и свежести. В парках еще яркой россыпью пламенели флоксы, но клены уже роняли резные звонкие листья.
Путь до работы Суэль могла пройти с закрытыми глазами. Она делала лишний крюк, чтобы пройти через старый парк, усаженный кленами и конскими каштанами, любила смотреть на серебристые от утренней росы капоты машин и квадраты мраморной плитки, бодро цокающей под каблуками.
Но сегодня ее раздражала и росистая трава, и, усыпавшие ее, шоколадные каштаны в колючей кожуре. Все было обычно и предсказуемо как неизменная «Ирония судьбы» под Новый Год.
Суэль вспомнила, что дома лежит поломанный фен, дочери давно пора купить новые туфли, а сыну куртку, что у мужа разыгрался застарелый гастрит, в связи с чем свекровь даст Суэли целый ряд добрых советов, плавно перетекающих в ценные указания, настолько плавно, что граница между ними будет почти незаметна, и настроение у нее испортилось окончательно.
- Гав - гав- ав- рау! – раздалось совсем рядом.
- Ай! – Суэль отскочила, и чуть не растянулась на скользком мраморе. Рядом с ней стояла лохматая белая собака и с любопытством махала хвостом. Хвост почему-то был в странных зеленых пятнах.
- Не бойтесь, она добрая, не кусается, - раздался звонкий голос.
Суэль обернулась. Голос принадлежал молодому человеку в голубых джинсах и белой футболке.
- Верю, верю, - испуганно проговорила Суэль. – Но она такая большая, так неожиданно залаяла.
- Ну, что вы, - улыбнулся парень. – Это она почувствовала доброго человека и решила поздороваться.
- Очень рада, - смешалась Суэль. – Как ее зовут, и почему у нее хвост зеленый?
- Зовут ее Альба, ей 2 года. А хвост она разодрала о проволоку на даче, когда за соседской кошкой погналась. Пришлось потом зеленкой мазать.
Альба наклонила лобастую голову, словно сокрушаясь о бесконечной пронырливости кошачьего племени и наивности своего. Суэль невольно улыбнулась. Солнечный луч скользнул по ее туфлям и застрял на собачьем хвосте. Альба прищурилась, всем своим видом показывая, что даже солнце против нее: выставляет перед незнакомой женщиной в невыгодном свете.
-А не трудно ухаживать за такой? – спросила Суэль.
- Да я, собственно, только гуляю с ней, - ответил он. - Хозяевам некогда, а собака скучает в квартире. Два раза в день погулять, покормить, расчесать, ну и приглядывать вообще – вот и все.
- Она, наверно, вас больше любит. – Суэль искренне понравилось открытое лицо парня.
-Ну…- засмеялся он. – Хозяева тоже так говорят. Но животные как дети: кого больше видят, к тем и привязываются.
- Да, это верно. А вы всегда здесь гуляете? Я вас раньше никогда не видела.
- Всегда. Наверно, просто не обращали внимания.
Альба вдруг яростно затрясла ушами, будто возмущаясь, как же на нее можно было не обратить внимания.
- Можно ее погладить? – Суэль боязливо протянула руку.
- Конечно. Альба, стой смирно.
Женщина коснулась мягкой шерсти.
- Ну, здравствуй, Альба. А меня звать Суэль.
- О, - протянул парень. – Редкое имя.
Суэль поморщилась. Ей уже надоело постоянное восхищение ее именем, столь же красивым, сколь и непонятным. Суэль не любила вспоминать тетку своего отца, жилистую смуглую старуху, назвавшую ее так в честь своей бабушки. Значения этого имени никто не знал, но поток, жаждущих проникнуть в его смысл, не оскудевал, и Суэль это порядком действовало на нервы.
- Имя, как имя, - сказала она. – Обыкновенное.
- Вы его не любите? - спросил парень.
- Мали ли что я не люблю. Бог с ним.
- Напрасно. – Парень задумчиво посмотрел на нее. Суэль, вернее Сухейль. Так на Востоке называли Канопус. Вторую по яркости небесную звезду.
Суэль изумленно подняла глаза. Альба приняла победоносный вид: «Знай, мол, наших!»
- А первая? – спросила женщина.
- Сириус.
- А этот Канопус можно увидеть?
- Сириус можно, а вот, чтобы увидеть Канопус придется поехать в Южное полушарие. Здесь ее не увидишь.
- Как вы интересно рассказываете.
Суэль вдруг вспомнила своего 17- летнего сына, почти ровесника этого парня. Сын не любил читать. Он мог часами собирать, чинить, разбирать какие-то транзисторы, приемники, магнитофоны. В комнате всегда стоял запах паяльного олова, валялись отвертки, и винтики. В конце концов, Суэль отвела ему под инструменты целый секретер.
- Вы где-нибудь учитесь? – спросила женщина парня.
- Закончил физмат, - ответил тот.
Собаке, видно, надоело стоять на одном месте, и она вопросительно посмотрела на парня.
- Ну, всего вам доброго, - улыбнулась Суэль. – И удачи побольше.
- Вам того же. Ну, пошли, Альба.
Альба будто ждала этих слов. Она широко зевнула, показав розовый лоскуток языка, и радостно сорвалась с места.
Суэль посмотрела им вслед. Куда-то делась досада на побежавшую колготку, тетку с банками из автобуса, душную погоду и однообразную жизнь. Все это будет завтра. О, оно, конечно, настанет, это завтра: с ироничными детьми, угрюмым мужем и ворчащей свекровью. Оно ворвется в следующий день переполненным автобусом, нудной работой, продуктовыми магазинами после работы, мыслями об обеде, уборке, глажке, долгах, которые надо отдавать, и зарплате, которой едва хватает. Но это будет завтра. Сегодняшнее утро подарило ей встречу с веселой зеленохвостой собакой Альбой и загадочной звездой Канопус, которую когда-то на Востоке называли Сухейль. Не так уж и мало, если вдуматься, для затасканного слова «счастье».
