Подъехали к березам, что в конце улицы Дачной, вышли из машины: я, дочка, сын, внучки Дашка и Машка да наш карликовый пинчер Вилька, радостно, словно мячик, скатившийся с заднего сиденья, - это мы приехали за картошкой и овощами к нашему дачному домику и вот сейчас по слепящему снегу пойдем к нему оставшиеся двести метров по еще не протоптанной тропинке.
Ну, вот и он, залитый солнцем, стоит среди сугробов, словно заждавшись, приглашая к себе, и от этого в душе вспыхивает лёгкое чувство неловкости: сейчас подойдем к нему, откроем дверь, возьмем из подвала всё, что нужно и снова уйдем от него… беззащитного и одинокого.
А сын уже набрасывает на плечи рюкзак, дочка обвязывает санки с сумками бечевкой и с носящимся вокруг нас кругами Вилькой, спускаемся в лог. Березы по его краям все пронизаны солнцем, снег проваливается, не отпуская ног, Машка с Дашкой с восторгом съезжают на попках с горки, снова взбираются: еще хотим, еще!
И опять бредем по хрустящей корке снега, кличем куда-то запропастившегося Вильку, снова и снова ставим на тропинку опрокидывающиеся санки, внучки кувыркаются в снегу, хохочут, визжат, а во мне…
Как же отрадно, что в моих резвящихся внучек ещё не вселилось это, будоражащее душу, осознание навсегда ускользающей ценности вот таких мгновений, что для них и это веселое январское солнце, и сияющий снег сейчас просто… как воздух, которым дышат.
А вечером – у Василия Розанова:
«Самое существенное – просто действительность. Благодари каждый миг бытия, и каждый миг бытия увековечивай».
