Над селом опускалась ночь. Мы с Гришей Бобровым сидели на лавочке, у ворот его дома. С Гришей мы дружили с раннего детства. Вместе ходили в школу, вместе закончили училище механизации, потом посменно работали на одном тракторе. Даже вкусы у нас были одинаковы. Мотаясь на мотоциклах по соседним селам, мы влюблялись в девушек и, как правило, в одну и ту же, а затем подолгу спорили, кому идти провожать домой. Спорили до тех пор, пока девушка, чтобы помирить нас, сама называла того, с кем бы она хотела остаться.
После армии Гриша вернулся домой, а я, женившись, остался в том городе, где проходил службу. Первое время переписывались, а потом я получил от него приглашение на свадьбу, на которую не смог вырваться. То ли он обиделся, то ли погряз в семейном кругу, но письма стали приходить все реже и реже, а потом совсем прекратились. И вот, через несколько лет, я приехал на родину и, бросив чемоданы, понесся к Григорию. Помяв друг друга в крепких объятиях, мы сели на лавочку.
- А ты почему на мою свадьбу не приехал? – спросил Григорий.
- Так и знал, что первым вопросом будет именно этот! – засмеялся я. - Извини, пожалуйста, на работе мне не только отпуска, даже несколько дней за свой счет не дали.
- Жаль, конечно, - грустно вздохнул он. - А я надеялся и ждал, так хотелось с тобой повидаться, да и женой не терпелось похвастаться. Она знаешь у меня какая?
- Да уж догадываюсь. Ты всегда выбирал самых красивых девушек.
- Она не только красивая, но еще умная и очень верная.
- Уверен?
- На сто процентов, потому что еще до свадьбы ее испытал.
- Интересно! Каким же образом? Поделись опытом.
- Да об этом опыте мне и самому вспоминать противно. Из-за него мы чуть было не расстались.
- Раз уж затронул эту тему, рассказывай.
- Ну ладно, - согласился Григорий, закуривая сигарету, – слушай. После армии я долго ездил на мотоцикле по соседним селам. У нас в селе не только девушек, молодежи практически не осталось, все разъехались по городам. В клубе, два раза в неделю крутят фильмы, а уж о танцах, и говорить нечего. Я искал себе девушку, на которой можно было бы жениться. Захотелось завести семью, чтобы по вечерам сидеть дома, а не думать, в какую сторону поехать в поисках развлечений.
Как-то, в одном селе я зашел в клуб, где танцы были в полном разгаре. Смотрю, стоит у стены стройная и красивая девушка в темном, вечернем платье, плотно облегающем ее фигурку, подчеркивая все женские прелести. Пригласил на танец. Познакомились. После танцев проводил домой, и с этого дня началась наша дружба. Каждый вечер я заезжал за ней, и мы катались на мотоцикле по степи, часто останавливались где-нибудь на опушке леса, садились на зеленую травку под кронами деревьев, разговаривали и целовались. Самое интересное было в том, что целоваться она могла неограниченно, а на большее - ни-ни. Это табу! Стоило мне сделать малейшую попытку, она тут же взвивалась, словно разжавшаяся пружина, и отвешивала мне пощечину так, что эхо по лесу перекликалось. – Гриша усмехнулся. – Сколько я этих пощечин получил, не сосчитать. Уж очень была щедра на них. Но это радовало меня. Если она со мной так щедра, значит и с другими будет такая же щедрая. И тут пришла мне в голову одна, как я считал тогда, идеальная мысль, испытать ее.
- Ну-ну, интересно!
- Я решил отвезти ее ночью далеко в степь и попытаться склонить к близости, припугнув оставить в степи на ночь, если она не согласиться. И, что ты думаешь?
- Не согласилась!
- Конечно! Даже под страхом остаться одной в степи, она не уступила. Но зато отвесила мне такую оплеуху, каких я раньше не получал. Пришлось сесть на мотоцикл и уехать. Отъехав с километр, я заглушил мотор и стал ждать, надеясь, что Люба пойдет домой и наткнется на меня. Но шло время, а она не появлялась. Я заволновался и поехал назад. Люба сидела на том же месте, где я ее оставил, и даже не взглянула в мою сторону. Хотел подойти к ней и объяснить, что я просто испытывал ее, но она словно тигрица и близко к себе не подпускала. Только через месяц мне удалось с ней помириться, а еще через две недели предложил ей свои руку и сердце, и был на седьмом небе от радости, когда она дала согласие.
Гриша замолчал, а потом, вдруг, весело рассмеялся.
- А после свадьбы произошел комический случай. Если рассказать – не поверишь!
- Рассказывай, а там посмотрим.
- В первую брачную ночь Люба стала раздеваться и вдруг говорит: «Отвернись!» Вначале меня это рассмешило, но потом подумал: «Ничего удивительного, девушка впервые раздевается перед мужчиной, вот и стесняется». Слышу, кровать скрипнула, значит легла. Я потушил свет и нырнул под одеяло, в предвкушении того момента, которого я так долго ждал. Обнял ее и вдруг слышу: «Гриша, я хочу попросить об одном одолжении». «О каком?» - спрашиваю. «Пожалуйста, не трогай меня сегодня, дай мне еще одну ночь побыть девушкой». Ты представляешь? Сколько я получил пощечин, добиваясь близости, а здесь, когда я имел все права, как на законную жену и вдруг такая просьба.
- И ты уступил? – воскликнул я.
- Конечно! Ради нее я был на все готов. Если бы мне раньше кто сказал, что будет именно так, я бы ему уши оборвал. А тут взял и уступил, сам себе удивляюсь. А утром Люба смеется и говорит: «Я вот разведусь с тобой и выйду замуж за другого, ведь я все еще девушка, - и, увидев, как я сник, добавила, - это я, Гриша, тебя тоже испытывала, как ты меня когда-то, но не горюй, я понимаю и ценю твою жертву, поэтому у тебя все еще впереди».
- Да, интересная у тебя любовь была, - проговорил я.
- Почему была? – вскинул голову Григорий. – Я и сейчас люблю ее так же, как любил когда мы встречались.
- А она?
- Даже похвастаться боюсь, чтобы не сглазить. Только одно скажу. Таких женщин, как Люба надо поискать и мне повезло, я нашел, - с гордостью произнес он.
Пока мы разговаривали, стемнело так, что я уже не различал лицо друга.
- Ну что ж, мне остается только поздравить тебя от всей души! – сказал я, вставая.
- Ты уже уходишь?
- Да, пойду, а то мои родные обидятся. Я с ними практически и не виделся, сразу к тебе побежал.
- Так ведь я хотел тебя с женой познакомить, она должна сейчас подойти.
- Завтра, дорогой друг, завтра и познакомимся, и наговоримся, отпуск у меня большой, так что не волнуйся.
Попрощавшись, я пошел домой и, вспоминая рассказ друга, искренне радовался его счастью.
А отвезти ее в степь было жестоко.