Косоглазый Шлёма

Вообще-то, его звали Мирон. Мирон Шлёмович. Ну, как, при таком отчестве и соответствующей внешности, обойтись без прозвища… Но Шлёмович реагировал на это по-философски – что плохого в том, чтобы иметь в качестве прозвища имя породившего тебя человека?
Шлёмович родился на Западной Украине, где счастливо пережил немецкую оккупацию и научился у одного поляка токарному ремеслу, прежде чем перебраться на Кавказ. Пан мастер свое дело знал, учил на совесть, не жалея ни  наставлений, ни подзатыльников. Сказать, что он сделал из Мирона первоклассного токаря, это не сказать ничего. Шлёмович был универсалом (слова: «супер», «круто», «жесть» и т.д. в эпоху развитого социализма хождения в массах не имели, иначе бы тоже подошли к нему). «Много шума из ничего» - назвал великий Шекспир одно из своих произведений. Шлёмович был в состоянии сделать все из ничего, причем, без шума и пыли.
Он восстанавливал не подлежащие восстановлению автозапчасти, да еще и совершенствовал их, опережая советский автопром лет, примерно, на пятнадцать.
Он был кумиром всех местных домохозяек, у которых ломались закаточные машинки, невзирая на гордый производственный знак качества на поверхности. Шлёмович разбирал машинки, укреплял, закаливал, подвергал еще каким-то алхимическим процедурам и… закаточные машинки переходили в разряд «вечных». Своих хозяек они, во всяком случае, переживали.
Шлемович работал на любой вкус и настроение: по вдохновению, по чертежам, по просьбам и объяснениям заказчиков, да и просто «на глаз». Последнее словосочетание имело особое значение для тех, кто лично видел Шлёмовича. Дело в том, что он страдал жутким косоглазием, да еще на одном глазу было бельмо. Ну и что? Да, собственно, и ничего. Разве что выражение лица Мирона Шлёмовича приобретало особо пикантный характер, когда, при обсуждении с клиентом вопроса об оплате, зрачки взлетали к переносице, напоминая арифмометр - нет, крохобором Мирон не был, но цену себе знал.…
Однажды соседу Шлёмовича Назиру срочно понадобилась бензопила – кошмарнейший дефицит в те времена. К кому же он обратился, угадайте? Нет, бензопилы у Шлёмовича не было, он ее просто собрал за одну ночь – надо же помочь человеку. Когда Назир увидел этот агрегат, то удручающе крякнул. Судя по всему, Шлёмович использовал все, что было под рукой. Бачок бензопилы не закрывался, по причине отсутствие крышки, а в качестве стартера служил фрагмент бельевой веревки, но выбора, увы, не было. Бензопила, правда, завелась после первого же рывка, хотя Назир, предпочитая не испытывать судьбу, заранее планировал ее не отключать, пока уж сама не заглохнет. Однако, это чудо техники, исправно превращая под руками Назира бревна в чурки, глохнуть не собиралось. Наконец обливающийся потом Назир, окончив работу без перерыва, был все же вынужден остановить рев бензопилы, и, почти с суеверных страхом прикоснулся к ней. И крякнул уже от изумления, смешанного с восторгом – она совершенно НЕ НАГРЕЛАСЬ!
Когда Назир принес обратно бензопилу, Шлёмович лукаво поинтересовался:
- Ну, как?
Не в силах подобрать слова, Назир  показал сразу два больших пальца и вознес руки к небу.  Шлёмович довольно ухмыльнулся и вскинул косые глаза к переносице – заработал арифмометр:
- Сколько «бенза» на базаре стОит? Двести пятьдесят? Давай сотню сверху – и забирай!
Назир подумал-подумал, почесал затылок и… отказался…
Прошло уже много лет. Нет больше на свете Мирона Шлёмовича. И многие вещи перестали быть дефицитом.
Но по сей день постаревший Назир очень жалеет, что в свое время не решился купить бензопилу - шедевр косоглазого токаря с золотыми руками…