Я очутился в дальнем уголке леса не случайно. Моё внимание привлекло деревце. Верхушка сияла на солнце. Не понять: ветерок перевернул листву, она серебрится либо белые соцветия блестят. Оказалось, копной света стоял пышный боярышник. Лепестков столько, что они почти закрыли ещё не запылённую зелень. А рядом торчал мёртвый ствол тополя с местами оттопырившейся корой.
Рослый кустарник переполняла сила весны – дерево же казалось в майском лесу инопланетянином, захваченным в плен скрипучей ветхостью. И всё-таки любое звено – часть цепи. Минута-другая, а третья - вот он, красивый сюрприз. Я поднял голову и увидел на тополе маленькое дупло. Прилетел к нему дятел, красная кепка на макушке. Тотчас из гнезда высунулась с большим клювом головка. Пёрышек нет, только пух. Родитель вложил желторотому гусениц и улетел на новый поиск. Голова птенца исчезла.
Ну, думаю, теперь никаких событий не жди. Ан нет. Появилась неизвестно откуда дятлиха. У неё красной кепчонки на голове не было. Большой клюв из дупла тут как тут. Может, это другой птенец, но тоже проворный. Проглотил добычу, гнездо снова стало зиять темнотой. Я стоял посреди разнотравья не шелохнувшись. Заботливым птицам до меня не было дела.
Гнездо находилось высоко, под ним желтело пятно. Может, дятел начал строить жилище, да древесина оказалась неподатливой. Тогда он переместился повыше. Теперь в неживом стволе прятались птенцы. Ради них дятлы беспрерывно искали пищу, уничтожая тех, кто угрожал существованию леса.
Отойдя, я оглянулся. Тополь уже не представлялся инопланетянином, сухим, ко всему равнодушным. Я знал: его тело хранит в себе молодые жизни. Они нужны лесу так же, как и лес – им.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
|