Корреспондент Огнев Василий Серафимович ехал в Алексеевку на встречу с фермером,земляком своим Поливановым Олегом Юрьевичем. Василию Серафимовичу казалось, что
он едет зажигать новую звезду. «Так и есть на самом деле, зажигать новую настоящую
звезду» - думал он.
«Ох, уж эти звёзды! – размышлял корреспондент. – Звёзд в жизни стало больше,чем в небе. Кто-то придумал песню о рюмке водки на столе, кто-то - спел её на «Бис!». Вот и ещё две звезды замерцали на небосклоне славы и благополучия. А королева-ведунья балета,что творит с людьми?! Взмахнула руками - все мужчины ниц у её ног. Сделала пируэт – белый рояль в подарок. А от фуэте примы, говорят, и бриллианты отпоклонников случаются, как Манна Небесная[1]…
«А в жизни Поливанова что интересного?! Ни очерком про него, ни даже хорошей повестью не тронуть душу россиянина. Нет на Олеге
Юрьевиче Отметины Божьей, - заключил корреспондент. Но осёкся вдруг.- Как же нет? Сто центнеров пшеницы с каждого из шестисот гектаров – разве не Божий Перст?»
Вспомнилась корреспонденту его собственная крестьянская юность. На тех же Алексеевских полях буквально катались на большой
скорости самоходного комбайна. Двенадцать центнеров намолота пшеницы с гектара
– результат «катания». С годами урожаи поднялись к сорока центнерам. Но чтобы
по десять тонн пшеницы с гектара – такого нигде и никогда во всей округе не
было.
«Тут не только символическую звезду славы надо присваивать человеку, а настоящую звезду Героя».
Олег Поливанов сидел на ступеньках терраски, когда Василий Огнев подъехал к его дому на самом краю Алексеевки.
Земляки обрадовались встрече, поздоровались, обнялись.
- Хороший знак – твой приезд, Василий! - восклицал фермер. – Хороший знак! Глядишь, нынче и Манна Небесная просыплется…
- И ты про Манну, Олег?! В виде белого рояля просыплется она, в виде московской квартиры или бриллиантов?
- Фу, какая мелочь – «твоя» Манна, Василий. – Дождя жду, Пшеница щедро уродится. Выше богатства не бывает. Академик Вавилов
говорил, что никакое золото не стоит одного пшеничного зёрнышка. А ты - белый рояль, бриллианты. Дождь нужен, Василий
Серафимович, - вот «моя» Манна Небесная.
И густо затянутое с утра облаками небо словно услышало желание фермера, словно уловило трепетную мечту Олега и отозвалось молнией на горизонте. Облака дружно сбивалисьв тучи, заволакивали небо. И вот уж потемнело от сплошных плотных туч. Часто
засверкали молнии. Громыхнул гром. И началась «дискотека» со «светомузыкой».
- Скорее в дом, ребята, - позвала мужчин Олеся, жена Олега. –Завтрак – на столе.
Но голос её потерялся в громыхании неба. Ещё гуще потемнело вокруг, словно поздним вечером. И было в этих утренних «сумерках»
нечто таинственное и тревожное, как при затмении солнца. Наконец плотной
стеной низвергнулся ливень. Он с пугающим шумом пролился на жестяную крышу дома и через секунды объял страждущие поля всей округи. От земли, как от разогретого асфальта на дороге,вздымался туман. Словно замерли посевы в прохладной неге с небес.
Олег Поливанов ликовал от ниспадавшего ливня. Он вытирал слёзы умиления. «Манна Небеснаяпросыпалась на землю – повторял он. - Манна Небесная. Ты хоть понимаешь, о чём
я говорю, Василий? Дождь в июне – это не какой-нибудь «сеногной» в конце мая.
Это дар Божий, это настоящая Манна Небесная».
- Но тебе ли говорить, Олег, о Манне Небесной? –возразил Огнев. – Труд безмерный и зимой, и летом – вот твоя Манна… В голове
твоей и в руках неустанных эта Манна Небесная…
- Но не скажи, Василий!
И под затихающую грозу на небе разгоралось общение земляков на терраске. «Всезнающему» корреспонденту и эрудированному хлеборобу
было о чём поговорить.
- Ох, не скажи, Василий!
Земляки вспомнили и академика Николая Ивановича Вавилова, накормившего всё человечество,и шоуменов, и звёзд эстрады блистающих на фоне скромности, а подчас и
бедности российской жизни.
А между тем тучи над Алексеевкой вытекли до капли и просветлели. Показалось солнце, будтопрошло затмение. И над полями пшеницы возникла радуга.
Дети, да и взрослые сельчане потянулись на улицу.
Вышли и Олег с Василием. Не до полемики стало.
- Ну, скажи, Василий, обильный дождь, солнце и радуга,что это если не Манна Небесная? –ликовал Поливанов. Он разулся, засучил брюки до колен и с удовольствием стал
прохаживаться по освежающей мокрой мураве.
Огнев сделал то же самое.
- Сколько воды пролилось! - проникся чувствами Олега ион. Нет такой щедрой лейки у человечества. Значит, это действительно Манна
Небесная. Чего же ещё?! И, главное, утром, Олег. Моисеевы соплеменники собирали Манну именнопо утрам.
- Эй, вы, соплеменники! – вновь вышла на террасу Оксана. Вы идёте, наконец , завтракать?! У меня уж и Небесная, и Земная Манна остыли давно.
Июль 2016
[b][1][/b]Ма́нна — согласно Библии, пища, которой Бог кормил Моисея и его соплеменников во время 40-летних скитаний после Исхода из Египта.
|