Шоша-ероша

       Шоша-ероша ребятки были бравые. На Волге матушке ушкуйничали, барыг за мошну трясли. Чем барыга хорош, если угольком жгучим по толсту пузу провести, сразу всё отдаст, злато с алатырь-камнем, ткани  аксамитные, жемчуга шелковые, и жену черноглазу олениху непугану.
       Хорошо жили, весело. Города булгарские грабили, церквы нарядные, мечети просторные, синагоги насторожённые. В Сарай забегали, серебра чернённого прихватить, но по пырому, уж больно скор хан татарский на расправу. А как татарва поганая прискачет порядок наводить, бочком-бочком в Новагород, ховаться среди лесов бескрайних и топей болотных. Басурманину шишкин дух не люб, противен он ему.
       Посадник новгородский лют был, но справедлив. Треть добытого отдай и жируй на печи с девками ситными, мёды хмельные пей, пока влезает, пляски пляши половецкие, а хочешь, фряжские, пан Баян за ломану копейку любую песенку исполнит.
       Вольготно жили, разудало. Если завтра в поход, можно и крестик нательный заложить, не велика потеря.
       А потом пришёл супостат окаянный, царь Иоанн со своими печенегами сиплыми, вороньем трескучим. Посадника повесил, Новагород пожёг, шошу-ерошу кого в Ильмене утопил, кого на кол посадил, а кому лоб звездой шестиконечной заклеймил, в онучи еловые нарядил и на Соловки отправил, стены монастырские латать да треску трухлявой сетью ловить.
       Вот так и перевелись богатыри на земле русской, одни лишь грамотки берестяны остались покарябанные: про мытарства дикие, веселье беспечное, сопли кровавые и дела, может, славные, а, может, подлые, кто ж теперь разберёт.