Было время.
А время это очень непонятная для человека вещь. Или оно движется или оно останавливается и прекращается вовсе. А между тем воспоминания возвращают нас к прошлому времени. И странно, что взирая назад, мы находим сходство в событиях, которые происходили в прошлом с сегодняшним временем, с тем, что происходит сегодня, в наши дни.
Многие помнят еще события 1990-х годов – тех времен экономического кризиса в нашей стране. И выручали нас челноки-мешочники. Люди, которые своей предприимчивостью спасали каким-то образом экономическую ситуацию. С «челноков» начинали многие бизнесмены.
Оглянитесь назад на сотню лет в 1919 год. О нем свидетельствуют писатели-классики, описавшие те времена. Это грустно, - но история повторилась. И в те времена были мешочники, оказывается, которые тоже спасали экономическую ситуацию находящейся в упадке страны. Вот, как пример, приведем отрывки из классика, который описал то время послереволюционного упадка страны, когда разрушен был весь уклад экономический.
Классик писал:
«Мне совсем не жалко погибшей для меня безвозвратно в России собственности: дома, земли, обстановки, мебели, ковров, пианино, библиотеки, картин, уюта и прочих мелочей. Еще в ту пору я понял тщету и малое значение вещей сравнительно с великой ценностью простого ржаного хлеба. Без малейшего чувства сожаления следил я за тем, как исчезали в руках мешочников зеркала, меха, портьеры, одеяла, диваны, шкафы, часы и прочая рухлядь. Деньги тогда не стоили той скверной бумаги, на которой они печатались.
Но, по правде говоря, я бы очень хотел, чтобы в будущей спокойной и здоровой России был воздвигнут скромный общественный монумент не кому иному, как «мешочнику». В пору пайковых жмыхов и пайковой клюквы это он, мешочник, провозил через громадные расстояния пищевые продукты, вися на вагонных площадках, оседлывая буфера или расплатившись на крыше теплушки; всегда под угрозой ограбления или расстрела. Конечно, не ему, а времени было суждено поправить хоть немного экономический кризис. Но кто же из великомучеников того времени не знает из горького опыта, как дорог и решителен для умирающей жизни был тогда месяц, неделя, день, порою даже час подпитки организма временной сытностью, отдыха. Я мог бы назвать много драгоценных для нашей родины людей, чье нынешнее существование обязано тяжкой предприимчивой жадности мешочника. Памятник ему!»
Вот ведь, какое дело. История повторяется: крутиться на кругах своих – как прав был мудрейший Соломон Екклесиаст. И в наше время уже есть такой памятник, правда мешочник тот не мешочник 1919 года, а «челнок» 1990-х годов! Надо же, как точно повторилась история!
Конец.
Так бывает.
Так бывает во времена смуты, разрухи и голода, из-за нехватки продуктов. Не хватает почему? А потому что все заняты другим: разборками за власть, грабежом того что есть и разрушением. Производством мало кто занимается, видя бесполезность своего труда для себя, ибо всё что производитель произведёт – забирают другие люди, воры по сути, но облеченные властью, забирают, якобы, законно. «Тогда зачем производить много, - думает работающий, - все равно заберут». И происходит спад во всей экономике. Производитель, работник, производит всё меньше, - только для себя и своих близких. И бороться за свой труд, за свою собственность бывает устает.
Цитата из классики:
«Так, впрочем, бывало раньше. К середине 19-го года мы, все, обыватели, незаметно впадали в тихое равнодушие, усталую сонливость. Умирали не от голода, а от постоянного недоедания. Смотришь, бывало, в трамвае примостился в уголке утлый преждевременный старичок и тихо заснул с покорной улыбкой на иссохших губах. Станция. Время выходить. Подходит к нему кондукторша, а он мертв. Так мы и засыпали на полпути у стен домов, на скамеечках в скверах…».
Этакое было и во время Великой войны. Было и в Средневековье во время нашествий болезней» чумы и\или холеры.
Продолжение цитаты:
«Пропадает удовольствие еды. Стало всё равно, что есть: лишь бы не царапало язык и не втыкалось занозами в небо и десны. Всеобщее ослабление организмов дошло до того, что люди непроизвольно переставали владеть своими физическими отправлениями. Всякая сопротивляемость, гордость, смех и улыбка – совсем исчезли….
(Раньше) еще держались малые ячейки, спаянные (былой) дружбой, доверием, взаимной поддержкой и заботой, но затем и они распадались.
Днем … улицы бывали совершенно пусты: точно всеобщий мор пронесся по городу. А ночи были страшны. Лежишь без сна. И вдруг выстрел. Кто стрелял?.... Или раздадутся подряд пять отдаленных глухих залпов, а затем минутка молчания и снова пять уже одиночных, слабых выстрелов. Кого расстреляли?
Так отходили мы в предсмертную летаргию».
Жить в такие времена бывает страшно и скучно, но такие страхи и скука тупые, коровьи. Куда-то зовут, как коров в стадо и люди идут. Не зовут или не настаивают и люди не идут, оставаясь одни по домам, как по норам. В какие времена живут и выживают!
Конец.
