И грянул выстрел
Около двух часов ночи температура у Маришки уже была нормальной. Она заснула, прижавшись щекой к руке матери. Елизавета шепнула, что останется с дочкой до утра, поблагодарила всех за хлопоты и предложила всем немного отдохнуть. Светлана с Лилей занялись буксировкой Тамары Михайловны в спальню, что, скажу я вам, дело не простое. А я, наспех умывшись, рухнул на кровать, пообещав Лиле, что дождусь её. А вот дождался я или нет, уже не помню. Весь остаток ночи мне снились обрывки событий последних дней, которые поочерёдно, словно с холста, смывал проливной дождь. Но они опять появлялись, и их опять смывал дождь. Мне хотелось, чтобы дождь прекратился, будто он смывал какие-то важные ответы на не заданные мною вопросы. Взглянул во сне на небо, и тут же небо яркой стрелой пронзила молния. Грянувший следом гром был таким сильным, что я проснулся и резко сел на кровати. Раскаты грома продолжали ещё звучать в моей голове. Но буквально в следующее мгновение я понял, что за раскаты грома я принял звон разбитого стекла. В доме что-то происходило… Какая-то суета в прихожей… Кто-то куда-то бежал, хлопнула входная дверь.
—Боже, что случилось? – испуганно спросила меня проснувшаяся от шума Лиля.
—Степан, Игорь! – услышали мы крик Светланы во дворе.
—Батя, нет! – не крикнул, а буквально прохрипел с надрывом Игорь.
И снова что-то словно взорвалось. Но это был не гром, это был выстрел. Я вскочил с кровати, набегу запрыгнул в спортивные штаны и выбежал из дома. Во дворе не было никого. Я бросился за ворота, где был по-настоящему шокирован увиденным. Прямо на дороге Игорь сидел верхом на распластавшемся в грязи отце и крепко сжимал обе его руки, державшие ружьё. Светлана сидела рядом с ними так же в грязи и, закрыв рот рукой, тихо плакала. Плечи женщины нервно вздрагивали. Елизавета пыталась её успокоить.
Следом за мной на улицу выбежала Лиля, а за ней в проёме калитки появилась Тамара Михайловна, с Маришкой на руках и наши перепуганные девочки. Сергея я заметил не сразу. Он стоял чуть в стороне, опёршись плечом об угол дома и молча смотрел на всех.
Кажется, догадавшись, что произошло, я огляделся по сторонам и облегчённо вздохнул.
Скрипнули соседские ворота. На улицу вышел заспанный Макар.
—Что у вас случилось? – спросил он.
—Потом, Макар, потом, — ответила ему Елизавета. – Всё уже в порядке.
—У-у-у! Люди, надо меньше пить, — пробурчал Макар, сам ещё не протрезвевший после вчерашнего застолья.
—Игорь, — сказала Елизавета, — хватит. Поднимай отца. Пойдёмте все в дом. Видите, соседей пугаем.
Я подбежал к Игорю и помог ему поднять из грязной лужи Степана, который неотрывно смотрел куда-то вдаль дороги и что-то невнятное бормотал.
Уже в доме Степан спросил, где Маришка. Маришка тут же что-то пискнула и запрыгнула на руки деда, сразу намочив и испачкав свою пижамку.
—Ух ты, моя козочка, — радостно сказал Степан, прижался небритой щекой к щеке внучки и, вдруг, неожиданно тихо заплакал.
—Деда, почему ты плачешь? – Спросила Маришка, заглядывая Степану в глаза и гладя его по голове.
Степан хотел ей что-то сказать, но нервный спазм в горле не дал ему возможности произнести ни слова. Елизавета взяла дочь на руки.
—Мама, — спросила девочка, — кто обидел дедушку?
—Никто, милая. Дедушка просто очень расстроился от того, что ты была непослушной и заболела.
—Дедуля, я не буду больше. Честно-пречестно. Не плачь, — прощебетала Маришка.
Очевидно, именно это детское щебетание, это чистая и наивная забота ребёнка как-то сразу сняло со всех напряжение. Все сразу немного оживились, задвигались. Светлана увела мужа и сына в душ. Лиля с матерью и Елизаветой занялись детьми. И я хорошо слышал, как в спальне Лиля и её мама начали расспрашивать Елизавету, что же произошло. Мне очень хотелось послушать, но перекурить после такого хотелось куда больше. Выйдя на крыльцо, я прикурил сигарету, спустился на дорожку и обошёл дом. Как я и ожидал, в одном из окон большой комнаты не было стекла, а вся оконная рама была изувечена. Все окна большой комнаты выходили на кирпичную дорожку, ведущую к калитке. Дорожка была усыпана битым стеклом и вся затоптана. Вдруг мне вспомнились ночные шорохи за окном детской спальни, и в моей голове мелькнула догадка. Обойдя дом со стороны сада, я сразу обнаружил на мягкой земле чёткие отпечатки лошадиных копыт. Догадка подтвердилась. Жасмин была здесь этой ночью. Кажется, что она простояла под окном всю ночь, а когда рассвело, очевидно, убедившись, что с ребёнком всё будет в порядке, успокоилась и пошла прочь со двора. Скорее всего, именно в этот момент её и увидел Степан.
Глава 5
Я вернулся к крыльцу, прикурил ещё одну сигарету и сел на верхнюю единственно сухую ступеньку.. За моей спиной открылась дверь и на крыльцо вышел Игорь. Я сразу встал.
—Сейчас Сергей ещё раз осматривает Маришку. После я на батиной машине отвезу его на работу. Поедешь со мной? Знаешь, после всего, что произошло, хочется всё время с кем- то говорить. Нервы, наверное. Не хочу обратно возвращаться один.
—Конечно, поеду, — с готовностью ответил я. – Только Лилю предупрежу.
—Скажи, что мы постараемся к завтраку уже вернуться.
Уже в машине Игорь подробно рассказал всё, что произошло ранним утром. Он проснулся от сильной головной боли. Умылся холодной водой и выпил чашку крепкого чая. Это всегда хорошо помогало ему. Потом тихо разбудил Сергея и спросил, не пора ли ехать. Глянув на часы, Сергей попросил ещё минут двадцать его не будить. Игорь пошёл в детскую проведать Маришку. Он видел, как открылась дверь родительской спальни, из которой вышел заспанный отец, очевидно, с теми же головными проблемами. Он вяло махнул сыну рукой и направился к холодильнику за своим похмельным лекарством. Светлана на такой случай всегда держала для мужа в холодильнике бутылку «Жигулёвского» пива.
Игорь тихо зашёл в детскую. Маришка спала в объятьях матери. Елизавета приоткрыла глаза и жестом показала мужу, что всё хорошо. Игорь шепнул ёй, что должен отвезти Сергея в больницу, осторожно чуть коснулся губами щеки дочери, улыбнулся и тихо пошёл к двери. В этот момент и раздался первый выстрел. Игорь выскочил из спальни. Вся большая комната была заполнена дымом. Игорь успел заметить промелькнувшую в прихожей спину отца. Бросился за ним. Из родительской спальни выскочила Светлана.
Игорь догнал отца уже за воротами и всем своим телом повалил его с ног. Тогда и прозвучал второй выстрел.
—Ты видел лошадь? – спросил Сергей.
—Да, она была совсем рядом. Когда отец, не имея уже возможности прицелиться, выстрелил скорее уже от отчаяния, Жасмин только вздрогнула и рысцой скрылась за поворотом дороги. Отец хрипел подо мной и, мягко говоря, нехорошо обо мне высказывался. Если бы не ты, Серёга, думаю, батя никогда бы не поверил во всё то, что мы услышали от старика Митяя.
—Слава богу, что всё обошлось так, — сказал Сергей.
—Да — согласился я. – Игорь, ты же понимаешь, что историю деда Митяя необходимо рассказать у вас всем. Хорошо, что сегодня так вышло. Но могло же быть совсем наоборот.
—Это я маме поручу. У неё получится. А вообще, жаль мне эту Жасмин. Это же сколько лет материнское сердце животного не знает покоя. Сколько боли она в себе носит. Свою боль носит и чужую приходит разделить. Вот оно как бывает.
Глава 6
Начинался август. Дожди пошли ещё чаще. Мы решили вернуться в город. Мариша за пару дней окончательно выздоровела. Игорь со Степаном, отправившись вызволять из лесной западни машину Игоря, навестили деда Митяя и рассказали ему о том драматическом утре и о том, что теперь вся округа знает его историю. Степан уверил старика, что ему нет больше нужды сторониться людей.
Прощаясь с семьёй Степана, мы поблагодарили всех за приятное гостеприимство и пригласили приезжать к нам в город. А Светлана взяла с нас слово опять погостить в деревне во время зимних каникул, уверяя, что зимой в деревне не менее красиво, чем летом.
Отвозил нас в город Игорь. Уже за деревней, где-то около Чёрных оврагов, мы заметили медленно бредущую по дороге Жасмин. Приблизившись к ней, Игорь сбавил скорость и посигналил. Жасмин вздрогнула, не оборачиваясь, свернула с дороги и опять медленно побрела уже совсем в другом направлении. Развернувшись в пол-оборота на заднем сидении, я долго смотрел ей в след и думал, сколько же вот так бродят по земле таких вот никем не понятых, гонимых, обиженных и битых, но умеющих нас прощать, умеющих чувствовать и понимать, умеющих сострадать и любить, порой безответно, а порой безрассудно.
Так же, как это несчастное животное, бродят они в своём, только им понятном, поиске. Что же ищут они среди нас? Любовь?
26 марта 2012 г. Анатолий Павлиоти.
