ФЛОТСКИЙ КОНФУЗ ОДНОГО СЛУЖИВОГО

КОНФУЗ


Это было далекое время нашей молодости, время развитого социализма. Могучая многонациональная держава жила в постоянных дефицитах. Модные, пользующиеся повышенным спросом вещи заграничного производства продавались только на рынках - «толкучках». Были они и на прилавках  специализированных  магазинов  «Альбатрос» и «Березка»,  но допуск к ним обеспечивался только определенной группе лиц. При наличии  паспорта моряка, справки, заверенной гербовой печатью командира войсковой части или капитана судна, моряки и члены их семей на чеки «Внешторгбанка» могли купить, а значит стать счастливыми владельцами курток, кроссовок, рубашек, батников, шикарных спортивных костюмов и прочей «забугорной шмоточной радости». Особой популярностью  в мужской среде как подарки, а у женщин как предмет желаемого потребления пользовались наборы женских трусов «неделька». Гордостью каждой респектабельной женщины и уважающего себя мужчины в дождливую погоду был японский зонт-автомат фирмы «Три слона». В миру (вне магазина)  такой зонт стоил двадцать пять рублей.
 Золотое было время. Стабильность рубля на долгие годы гарантировал  уверенный финансовый путь молодых людей  и стариков. Имея десять – пятнадцать  рублей в кармане, можно было с чувством полной финансовой независимости отдохнуть в  ресторане. На офицерскую зарплату можно было и девушку пригласить на обед. В «брежневском застойном периоде» мы жили без позорных явлений в обществе: проституции, извращенного секса, насилия над подростками. Мы не знали, что такое СПИД, наркотики и эпидемии прочих...прочих... генитальных.
  Предложив Вам такие воспоминания, я хочу непременно поведать о том, что для моряка отсутствие  корабля в базе по причине выполнения боевых задач в море – явление обыденное и закономерное. Морские походы, за участие в которых выдавали жетон «За дальний поход», который служил предметом гордости. Боевая служба  длилась от трех до  девяти месяцев. Мировой Океан  гордо украшал Военно-Морской Флаг, принадлежавший  Великой Морской Державе.
Флот страны  служил!
Флот страны  ходил!
Флот страны защищал!
Ударные  морские силы демонстрировали свои «коммунистические мускулы» на  территории Черноморского, Дальневосточного, Балтийского, Северного театров боевых действий. Возвращаясь из плаванья, флотский человек расслаблялся. А расслабление, как правило, -- дело индивидуальное, творческое и многогранное.
   Один усиленно занимается спортом,  проявляет особую предрасположенность к бегу на месте, бегу трусцой, бегу на короткие и длинные дистанции.
   Другой  увлекается чтением детективов, написанием рассказов, стихов, писем своей любимой, находящейся на отдыхе в средней полосе.
  Третий вместе с четвертым находят полезным сразиться в шахматы, шашки или нарды...
  Пятый с шестым «скрещивают свои шпаги» на поле тенниса или ... бильярда.
  В общем, каждое увлечение находит достойное место в распорядке дня.
 В свободное от вахты и семьи время, коллектив офицеров единодушно может позволить себе  посидеть в ресторане. За «рюмкой чая» под хорошую музыку появляется достойная тема: обсуждение наболевших проблем флота, вооруженных сил, политических событий...
 Вот об этом и повествование.
При всем вышесказанном, 1976 год.
Краснознаменный Тихоокеанский Флот.
Город-порт Петропавловск-Камчатский...
Хронология.
06.00.
В гавань входит гордый красавец отечественного кораблестроения – эскадренный миноносец проекта «1156».  С высокими результатами выполнены зачетные учебно-боевые упражнения с применением боевого оружия, выполнены артиллерийские стрельбы. Отработаны задачи штабных учений.
Завершая многосуточный морской поход, корабль ошвартовывается у родного причала. Можно и отдохнуть. Группа сослуживцев в количестве восьми человек планирует сход на берег.
13.00.- 14.00.
Обед. Прием пищи не вызывает особого восторга от флотской кухни. Предлагаемые блюда  уже привычны и не блещут ассортиментом: гороховый суп и скромная перловая каша. Свежие овощи на складах уже закончились, а новых еще не подвезли. Вся надежда на вечернее изобилие ресторанного стола.
15.00.
Высылается гонец в городской ресторан заказать застолье на вечер. Заказ удается с большим трудом: ресторанов в городе два, а желающих  повеселиться много.
17.00.-18.15.
Каюты офицерского отсека корабля начинают жить стиркой, глажкой, чисткой, подшиванием...Кто-то бреется, кто-то приводит в порядок прическу, усы...
Запахи  лосьона, одеколона  нежно и постепенно расплываются по корабельному железу, каютам  и боевым постам. Корабль живет сходом, а кому предстоит дежурство, не менее энергично занимается подготовкой к предстоящей вахте. Правило хорошего тона -- выглядеть аккуратно и опрятно. Описывая процесс приведения себя в «режим схода», мне особо хочется подчеркнуть, что служивые люди с 1974 года почувствовали «свободу ношения» неуставных разноцветных мужских трусов. Эту идею сильной половине человечества преподнесли режиссер  и художник-мультипликатор мультфильма «Ну, погоди!». За что огромное  мужское спасибо! Творческие люди кино открыли мужчинам изысканный мир бельевого трикотажа, позволив избавиться от былого ярма старого фасона, в основном синего и черного цветов. И гордостью каждого офицера стал разноцветный предмет гардероба. Трусы, как разноцветные паруса, мелькали из каюты в каюту, по коридору и бытовой комнате. Яркое изобилие цветовой гаммы нервировало уставную требовательность старшего помощника командира корабля, поэтому он старался избегать посещения коридора в это время. Постепенно преображалась приводимая в порядок форма одежды. Кремовые рубашки выделялись наглаженными стрелками на рукавах, на крепкой флотской груди и даже на спине. Звездочки на съемных погонах эффектно выделяли свою неуставную позолоту: они со знанием дела были выточены из желтого металла или вышиты   позолоченной  нитью. Брюки с отпаренными стрелками. Тужурки повседневного схода сверкали галунами нарукавных нашивок. Свое отражение можно было увидеть в начищенных до блеска ботинках, каблуки которых увеличены в высоту, а выступающий с боков рант срезан под острый нос. Шинели или форменные пальто с белоснежными кашне добавляли шарм каждому защитнику морских рубежей. Всю композицию завершала лихо сдвинутая  вправо белая фуражка «гриб». Описывая бытовые хлопоты, не могу не упомянуть, что тридцать лет назад военный человек с гордостью носил военную форму. У каждого вида и рода войск она была своя, особенная и неповторимая. Военная форма была мечтой каждого юноши, испепеляла душу и сердце прекрасного пола. А мужчина, который не служил, откровенно считался человеком с физическими недостатками. За таких девушки замуж не выходили.
 Тридцать лет прошло, как с тех пор изменились нравы. Но, мы отвлекаемся.
 19.00.
 Черные шинели и пальто проследовали мимо вахтенного у трапа. Отдав воинскую честь корабельному флагу, они покинули территорию части. Уже через тридцать минут содержимое пальто и шинелей, оставленных в гардеробе, мирно восседало за сервированной по высшему разряду  «ресторанной поляной». Зал полон, звучит спокойная мелодия. Постоянные приглашения на «белый танец» не дают молодым, изможденным морем и вахтами служивым, обстоятельно заняться закуской. Приходится в перерывах между танцами  спешно и откровенно злоупотреблять русской водкой (будь она проклята, как ее пьют гражданские?), приводя себя в глубоко нетрезвое состояние.
 Нам в охотку стопку водки
 Под пивко и хвост селедки...
 Пьем, гуляем, есть задор,
 Блудим в слове всякий вздор...
 И не надо, вроде, пить,
 Только пьем и будем пить!...

Вечер в разгаре, в зале превалируют представительницы прекрасного пола. Флотские нарасхват. Им известно, что дамы пришли в увеселительное заведение не классику перечитывать. Задушевные байки, беседы, анекдоты, курьезные случаи... смех. И вот, на волне обильно выпитого и слабо закусываемого, из-за  стола приподнимается тело старшего лейтенанта Володи Пиндюренко. Оно многозначительно и многообещающе вещает:
 Эти два стола (а значит четыре, т.к. рядом девичий банкет тоже спарен) мои – я угощаю!
Под бурные аплодисменты и благодарные возгласы угощающихся оставшиеся  до закрытия ресторана тридцать минут превращаются в вульгарную коллективную пьянку. Одна из девиц соседнего стола, а значит уже «своя», оценила широкую натуру «морского волка». Взяв под локоть незадачливого выпивоху, белокурая бестия приглашает к себе домой. Ночь на улице омрачена дождем.
23.15.
Пара после бесстыдного «развода»  под куполом зонта-автомата спешно следовала ко второму этапу «расслабухи». В двухкомнатной «хрущевской» квартире они набросились друг на друга. Нерастраченное тепло  накопившихся любовных чувств согрело весь дом. Но сексуальные утехи были сведены к «пролетарскому минимуму». Основные силы израсходованы на переваривание съеденного и выпитого за вечер. Довольная своим удачным  избранником восторженная молодая хозяйка, предварительно облачившись в одну из подаренных «неделек», накинула халат и  томно спросила:
 Может, кофе, милый?
На что милый утвердительно кивнул.
Женская обаятельная фигура сексуально проскользнула в дверном проеме и скрылась на кухне. Образовавшийся вакуум свободного времени вносит некоторый сумбур в состояние здоровья «дон Жуана». Желудочные терзания по перевариванию обеденного корабельного горохового супа, перловой каши, выпитой водки в ресторане начинают обострять нереализованное желание (извините!) неприлично испортить воздух. Начинаются движения к месту исполнения задуманного. Тело сползает с места дислокации. Оно спешно  облачается  в непревзойденные по расцветке и завораживающие по длине (ниже колен) трусы  покроя «а-ля, волк». Крадучись, полуголое тело Пиндюренко почти секретно проникает на передовой рубеж соседней комнаты. Предательский скрип открывающейся двери не смущает его.
И...
Вот оно!..
Долгожданное, выстраданное чувство исполнения желания...
Издается скорбный, устойчивый, однотонный, протяжный, специфический звук  (камертон отдыхает)...
Коллекционная гамма ароматов...
Мечта вечера исполнена.
Заключительным этапом становится маятниковое, с огромной амплитудой движение -- махание опахалом ладони у причинного места.
С чувством глубоко исполненного долга Пиндюренко степенно закрывает за собой  дверь и попадает в распростертые объятия возлюбленной. Улыбаясь и стремясь согреть своего полуночного гостя горячим кофе, она мимолетом, через поцелуй произносит:
 Ты, Витек, в ту комнату не ходи, там моя подруга с мужем отдыхают. Они в связи с неимением жилья у меня временно квартируют...

Трагизм ситуации пронизывает Витька с головы до самых пяток.
Конфуз!
Конфуз на весь флот!.
Конфуз громкий, колоритный, с корабельным гороховым супом, перловой кашей, обильно разбавленный ресторанной водкой.
Конфуз в замечательных, трусах покроя «а-ля, волк!»