В девять утра они входили в кабинет Джона Ф. Кеннеди. Штрафная площадка у футбольных ворот, наверное, была бы не намного больше. Хозяин кабинета дружелюбно встретил русских визитеров почти у самой двери и жестом пригласил к столу для переговоров, за которым легко могли бы усесться обе футбольные команды вместе с тренерами, запасными игроками и массажистами.
Пашка расположился в центре стола, достал ноутбук и толстенный том бизнес-плана и важно разложил их перед собой. Серега, которому в этом шоу, из-за тотального незнания языка, была отведена роль молчаливого статиста, с не менее важным видом уселся по левую руку от Пашки.
Джон сел напротив, нажал на кнопку вызова секретаря на стоящем перед ним телефоне и поинтересовался, что будут пить гости, чай или кофе.
- Кола энд айс плиз – вылез вперед Серега с заранее выученной незамысловатой фразой.
- А мне кофе – Пашка выпендриваться не стал, но попытался включить американский акцент на своем английском.
- Итак, - продолжил Джон, демонстрируя голливудскую улыбку и избегая смотреть на талмуд с бизнес-планом – вы хотите продавать наши машины в России? Чарльз рассказал мне о цели вашего визита и ваших намерениях, но почему именно наша марка? Я слышал, что в России активно представлен Форд, но мы пока не уделяли серьезного внимания вашему рынку.
Следующие полчаса Павел Алексеевич упражнялся в красноречии, отчаянно живописуя климатические условия России, соль на дорогах, хамское поведение водителей, ограниченные умственные способности покупателей, предпочитающих недорогие автомобили, поливал презрением форды, как автомобили марки, не имеющей поклонников среди новых русских, патетически поднимал кверху большой палец сжатой в кулак правой руки, убеждая вице-президента, что «Сатурн» - это звучит гордо.
Джон в долгу не остался. Видимо, поговорить он тоже любил. Труднее всего было Сереге. Колу со льдом больше никто не предлагал, в сорокаминутной речи вице-президента он не понял ни слова, а пить и курить хотелось примерно одинаково.
Пашка слушал внимательно. И с каждым словом понимал, что не видать им контракта как своих ушей без зеркала, несмотря на горячую поддержку конгресса США. Потому что эти замечательные машины разработаны исключительно для рынков США, Японии и Австралии и продаются только там. Портфель заказов сформирован на три года вперед, а издержки на омологацию и сертификацию продукта для российского рынка в бюджете Дженерал Моторс не предусмотрены. Да и желания особого осваивать «дикий восток» у корпорации нет.
- Зря мы с тобой приехали, Серега – буркнул он Карамову – в лучшем случае нальют еще колы и проводят с почетом.
- Хрен с ней, с колой, - отреагировал Сергей – а курить здесь можно?
Курить Пашке тоже хотелось со страшной силой. Но пепельницы на столе не было, и запаха табачного дыма в кабинете тоже не ощущалось.
- Джон, а где здесь можно покурить? – спросил он хозяина огромного кабинета, всем своим видом намекая, что покурить неплохо бы прямо здесь и сейчас.
На лице американца нарисовалось неподдельное удивление и брезгливость, как будто у русского из портфеля выглянул скунс.
- Извините, Пол, но в этом здании курить запрещено. Если это вам так необходимо, мы можем сделать перерыв минут на десять, и вы покурите на улице возле главного входа.
На улице Пашка с Серегой оторвались по полной. Каждый выкурил штук по пять подряд, запасаясь никотином на остаток встречи. Оптимизма по поводу её исхода уже никто не испытывал, поэтому десять минут превратились в полчаса.
- Пусть ждет, - ворчал Сергей – если ему плевать на мнение конгресса, то и нам плевать на его занятость.
- Да уж, - поддержал его Пашка – вернемся с позором, так хоть будем рассказывать, что нас ждал Кеннеди, пока мы как две бездомные собаки пыхтели у его подъезда.
Когда они вернулись, улыбка на лице Джона уже не была такой лучезарной. Наверное, их где-то специально учат передавать раздражение радостным оскалом, – подумал Пашка. Но ведь улыбается, ничего не скажешь!
- Окей, джентльмены, - подвел черту Джон – мы рассмотрим ваше обращение, изучим бизнес-план и дадим вам письменный ответ. Вы еще долго планируете оставаться в Детройте?
- Еще четыре дня. Мы летим в Москву в воскресенье.
- Боюсь, что за это время мы не успеем принять решение. Что ж, желаю хорошо провести время в Америке. И передавайте большой привет Чарльзу.
***
Яша ждал их на паркинге у здания. На этот раз он приехал на черном кадиллаке-эльдорадо. У Яши было несколько машин на разные случаи жизни. Подъехать к одному из подразделений Дженерал Моторс меньше чем на кадиллаке он считал просто неприличным. А вот для недавно импортированной из России тещи он купил за пятьсот баксов дредноут из середины восьмидесятых. Яша был мудр и практичен. Теще 70 лет, без машины в пригородах Детройта не жить, а водить она стала учиться только в Америке. Так что аварий и ремонтов не избежать, а большая машина всегда безопасней, чем маленькая. Да и ремонтировать этот архаизм дешевле, чем новую. На свалке всегда найдутся нужные запчасти.
Яшиной теще нужно отдать должное. В свои семьдесят лет, не зная ни слова по-английски, ни разу не сидев за рулем у себя на родине, она каким-то чудом умудрилась сдать на права и рассекала на своем «квадратно-гнездовом» чудовище окрестные дороги ничуть не хуже, чем большинство местных пенсионеров. Единственной проблемой был выезд со двора задним ходом. Поэтому в Яшином бюджете была предусмотрена отдельная статья на ремонт ворот и в его мастерской всегда лежали наготове задний бампер, крылья и крышка багажника для её машины.
- Ну как, - поинтересовался Яша, когда делегация погрузилась в мягкую белую кожу салона кадиллака – все окей?
- Щаз! – прошипел Серега и смачно плюнул в открытое окно – Яша, как ты живешь в этой стране?
- А что? – не понял юмора Яша – Вам не дали кофе?
- Яша, - задумчиво спросил Павел Алексеевич – а как ты думаешь, если бы мы хотели выкупить у них Аляску обратно, они бы долго думали?
- Не знаю, как они, - отозвался Яша, - а я бы не думал ни разу. Я бы вам дал скидку пять процентов от вашей цены и три раза поцеловал вам руки чуть ниже пояса со стороны спины.
- Понятно. Значит, «Сатурн» Америке нужнее, чем Аляска – философски изрек Пашка и повторил Серегин плевок.
- Ребята, а давайте сегодня напьемся? – внес свежую струю в разговор Серега – Настроение – самое подходящее.
- Логично, - поддержал его Пашка – Яша, а какой в этом очаге идиотизма самый шикарный кабак?
Проглотив обиду за «очаг», Яша стал размышлять.
- Есть два варианта. Ресторан на семидесятом этаже одного маленького небоскреба с видом на Канаду и яхт-клуб на берегу Великих озер. Вы хотите напиться чисто в мужской компании?
Серега насторожился. В Яшиных словах явно прозвучал намек на то, что вариантов может быть не только два.
- Яш, а что, есть свежие идеи?
- Во-первых, мне сначала нужно попасть на аукцион. У меня есть заказ на «импалу». Можете поехать со мной, заодно увидите, что такое аукцион подержанных авто. Да и водитель еще один мне по-любому нужен. А потом мне нужно заехать в оптику и забрать готовые очки. Там работают три девушки из наших, эмигрантки. Если вы не будете кричать, что вам нужен секс, то их вполне можно пригласить на ужин.
- Кричать не будем, - серьезно и ответственно заявил Пашка, - а думать тоже нельзя?
- Думать никогда не вредно, - съехидничал Яша, – особенно головой. Но язык и руки лучше держать в карманах. Если американская девушка вас захочет, то она сама вам об этом скажет. А если нет, то вы просто напьетесь. Но если приглашать девушек, то ехать нужно в яхт-клуб. Так пойдет?
- А что, у нас есть выбор? – тоскливо поинтересовался Серега – Ладно, поехали к твоим глазницам. Паш, ты не против?
Пашка молча кивнул и Яша нажал на газ, плавно выруливая с паркинга корпорации, не пожелавшей продать Аляску, и взял курс на Бредоу-Авеню, где, на пересечении с Телеграф-роуд, находился автомобильный аукцион Грейтер-Детройт.
Яша остановил кадиллак на стоянке у аукциона, достал из бардачка пару бэджиков и протянул их Пашке и Сергею.
- Прицепите на грудь, иначе не пустят. Здесь вход только для авторизованных дилеров. Это бэджи моих механиков, сегодня вы за них будете.
Пашка посмотрел на свой бэдж, потом взглянул на бэджик, доставшийся Сергею.
- Давай мне свой и бери этот, - тоном, не допускающим возражений, сказал Пашка.
- А какая разни… - начал было спрашивать Серега, но посмотрел на бэджик, который протягивал ему Пашка и сразу заткнулся. Спорить с начальником было бесполезно, но и носить на груди табличку с именем «Сруль» тоже было не в кайф. Одна радость, что это было написано по-английски.
Нацепив значки, Jacob, Isaac и Srul прошли на территорию аукциона.
Такого Пашка не видел не то что в жизни, но и в кино тоже. На огромной площадке было выставлено тысяч пять автомобилей разных марок, моделей и цветов. Каждая машина стояла на пронумерованном месте, а на лобовом стекле у неё маркером были написаны все технические характеристики и стартовая цена аукциона. У каждой в замке зажигания торчали ключи. По правилам аукциона, любой желающий мог взять с паркинга любой автомобиль, прокатиться на нем по территории, включая небольшой участок, где машину можно было попробовать на динамику разгона, но с обязательным условием поставить на то же самое место, с которого он её взял, до начала торгов.
Серега-Сруль, поправив на груди табличку дилера, сразу уставился на участок, где стояли линкольны. Уж больно ему хотелось прокатиться на такой машине.
- Ты сегодня линкольн не покупаешь? – с надеждой спросил он Яшу
- Нет, не сегодня. У меня есть заказ на линкольн, но сегодня здесь нью-йоркская «мафия», чтоб они были здоровы. Они скупают на корню все линкольны для проката лимузинов, перебивают все нормальные цены. За этой машиной я лучше на следующей неделе приеду.
- Понятно, - буркнул Серега и решительно направился к ближайшему «таун-кару».
Сделав круг по огороженной площадке, он аккуратно поставил машину на место и вылез из неё с таким видом, как будто ездил на линкольнах всю жизнь.
- За один звук мотора, которого не слышно вообще, можно отдать полжизни, - с видом знатока сообщил он – а за мягкую подвеску – вторую.
- Ладно, пошли на аукцион, - поторопил их Яша, - скоро начнется.
Собственно аукционная площадка представляла из себя восемь крытых боксов с распахнутыми воротами и сквозным проездом. Механики аукциона прогоняли по восьми линиям колонны машин. Внутри бокса каждая машина находилась 30-40 секунд и за это время свершался торг. Проданные машины механики отгоняли на площадку справа от выезда, а непроданные возвращали на свои места на паркинге до следующих торгов.
- Ребята, стойте рядом со мной и не шевелите ничем, - напутствовал их Яша. Любое ваше движение – рукой, ногой, бровью, очками может стоить мне лишних сто баксов.
- Это как? – не понял Пашка
- А вот так. После того, как аукционист расскажет о машине, он объявляет цену. А затем, - каждое движение любого из стоящих на линии людей означает надбавку в сто долларов. Даже если ты просто почесал ухо – сто баксов.
- Понятно, - сказал Пашка и почесал ухо впрок.
Пока они не
