Акакию Акакиевичу открыли не сразу. По доносившимся из-за двери голосам было понятно почему: опять спорят, опять что-то не поделили.
- Привет, ребята! Пустите деда, проведать внучка?
- Заходи, заходи папа. Привет! Я, вот, пытаюсь накормить этого, твоего внучка.
- Что, снова объявил голодовку?
- Нет, он объявил диету на вкуснятках. А кашу выплёвывает.
- Эвоно как... Ань, но ведь ты сейчас не с ним так громко спорила?
- Я тебя умоляю, это у нас папа Андрюша вечно чем-то недоволен. У нас в семье – битва мнений.
Голос из кухни парировал моментально: «Ну конечно, а ты вся такая тихая, довольная и безобидная!».
- Спокойно, спокойно, молодёжь. В чём проблема?
- Да ладно, пап, не заморачивайся. Просто, через два года после свадьбы оказалось, что у нас с Андреем разные взгляды на жизнь. Петенькаа! А смотри, кто к нам в гости пришёл! Деедаа!
Мальчонка увидел знакомое лицо и расплылся в искренней, детской улыбке.
Идиллия длилась очень недолго, потому что визит деда не отменял кормления. К высокому стульчику-бастиону с новой силой подступили мама Аня и тарелка каши.
- Между прочим, - произнёс Андрей, - по телевизору говорили, что манная каша, на самом деле, очень не полезный продукт. Не ешь эту бяку, сынок! Не сдавайся, Петруччио!
- Сам ты – Чипполино! Сам ты – кака! - выпалила встречной очередью Аня.
- Тихо, тихо, ребята! Какие вы заполошные… Есть у меня одна идея. На злобу дня, так сказать. Проведу для вас визуальный тест. Дайте бумагу и фломастер.
Акакий Акакиевич расположился за столом и принялся что-то чертить. Несмотря на то, что рисование было для взрослых, Петруша, похоже, стал его главным ценителем. Он замер и, как загипнотизированный, стал следить за движением фломастера. И это стало его фатальной ошибкой. Он совсем забыл, что пребывает в контрах с манной кашей. Противник – мама Аня немедленно этим воспользовалась и, ложка за ложкой, по-предательски накормила «несчастное» дитя.
К этому времени эскиз был готов, и Акакий Акакиевич потребовал всеобщего внимания.
- Что вы видите?
- Куб. - ответила аудитория. – Прозрачный.
- А выделенный угол - внутри, или снаружи куба?
Андрей увидел снаружи. Аня – внутри. Петя сказал: «Бааа!». Не очень конкретно, но убедительно.
- А я могу по своему желанию увидеть и то, и другое, - сказал Акакий Акакиевич. – Попробуйте, почти у всех получается.
Аня и Андрей начали сосредоточенно смотреть на рисунок.
- Нет, не получается. Только – внутренний.
- Если угол внешний, так он и останется внешним. Кому что нравится. Что могу, то и вижу, - ответил Андрей. – Обычный оптический курьёз. И что из этого?
- Это, опять же, с какой стороны посмотреть, - произнёс дед. – Под это можно подвести нешуточную базу. Ведь, сейчас разделились наши взгляды на реальность… А давайте мы по этому поводу поругаемся. А ещё лучше – подерёмся!
В воздухе повисло материально ощутимое недоумение.
- Почему вас это удивляет? В нашей жизни это – норма. Мы всегда так делаем. «А я говорю – это белое!». «Нет! Это не может быть белым, потому что оно – чёрное!». Если сошлись соседи по «коммуналке» - бьют друг другу морды. Если сошлись соседи по планете – война. Масштаб разный, суть одна. У каждого своя правда. Главный аргумент: «Я так вижу. Если я это вижу, значит это – реальность, это – правда. Если кто-то видит по-другому, значит он неправильный, он – мой неприятель». И это уже не оптический курьёз, а гигантская проблема нашего сознания.
Я, вот, на досуге, сказочку сочинил на эту тему. Как знал, что понадобится… Слушай Пётр. Тебе посвящаю.
Жили, да были, на белом свете два сказочных короля, два брата-близнеца. Как две капли воды похожие друг на друга. Красивые. Добрые. Хорошо жили, дружно. Двое – как один. Одно королевство. Один народ. Сильные. Умные.
И вот, однажды, гуляя по берегу прекрасного, сине-перламутрового моря… нет, по склонам высоких, белоснежно-искристых гор (точно не помню), нашли братья свиток, сильно чудесный и никому не известный. У кого только они не спрашивали – никто не знал, откуда появился этот свиток. А нарисован на нём был вот такой сказочно-загадочный знак.
Акакий Акакиевич помахал своим рисунком перед круглыми глазёнками внучка. Восторженный маленький слушатель энергично зашлёпал пухлыми ладошками по столу и по-взрослому мудро сказал: «Уууу!».
- И подумали тогда братья… полундра! – Акакий Акакиевич неожиданно повёл носом куда-то вверх. – Родители, вы что, не чуете - нас настигла большая полундра! Манная кашка провалилась!
Секунда замешательства и – команда спасателей ринулась на ликвидацию чрезвычайной ситуации. Аня отработанным движением выцепила Петрушу из стульчика, и унеслась менять ему подгузник, а папа Андрей принялся устраивать сквозняк, отворяя все подряд окна.
- Не знаю, папа, как твои сказочки повлияют на наше сознание, но для детского пищеварения они очень благоприятны, - сказала Аня, вернувшись на кухню.
- А где виновник торжества?
- Уснул.
- Молоток! А ваше сознание что, тоже спит? И никакие байки, сказки, заклинания не в силах его разбудить?
- Акакий Акакиевич, а Вы расскажите дальше про эту картинку. Даже мне стало интересно, - откликнулся Андрей.
- Ну, раз стало – надо продолжить… И подумали братья: «Если никто из людей это изображение не создавал, значит, это могли сделать какие-то неведомые силы. Небесные силы! На свитке – зашифрованное тайное знание!». И стали братья-короли и все их учёные академики, мудрые думы думать, серьёзные мысли мыслить, да философские разговоры разговаривать. Очень уж им хотелось эту божественную тайну узнать. Долго сидели. Весь чай и кофий выпили, все штрудели с круассанами съели. Разгадку, как будто, нашли, но, как бы, не полностью. И отнюдь не однозначную.
Один не очень академик, но и не совсем дурак, предположил, что на свитке символично изображена наша вселенная (трёхмерное пространство, плоские границы, вид снаружи – из соседней вселенной). «Какие ещё соседние вселенные? У нас одна вселенная! – возмутился другой сильно учёный. – Здесь изображено наше трёхмерное пространство изнутри». На что третий, совсем академик, попенял своим оппонентам за их безграмотность, мол: «Квадратных вселенных не бывает. А послание подтверждает теорию большого взрыва, рождение мира из одной точки».
Старый, седой профессор попытался примирить спорщиков: «Не ссорьтесь, горячие космические парни! Всё на свете относительно. Реальность многообразна, и может совмещать противоположности. Вполне может оказаться, что вы все правы». Но его никто не услышал.
Слово за слово, упрёк за упрёк… В общем, как это часто бывает, из маленькой искры непонимания стало разгораться большое пламя раздора. Симпозиум начал засучивать рукава и рвать на груди манишки. Прекратить это могли только братья-короли.
Но они никого не остановили, потому что сами разошлись во взглядах на истину. А истина превыше всего. Даже превыше брата.
Ссорятся учёные – много шума и чернил. Но, если поссорились короли, жди много крови. Государственная гармония неожиданно оказалась перед нешуточной угрозой.
Так уж случилось в нашей сказке, что мимо, нечаянно пролетал один зелёный аннунак, на своей рептилоидной тарелке. Увидел он, какое вече творится на Земле, и решил ненавязчиво поинтересоваться незаметным акцентом: «Ой, ребята! А чёйта вы тута делаити, а?».
Народ вкратце разъяснил ему космополитическую ситуацию и показал свою новоприобретённую, загадочную реликвию. От чего гость сразу лишился акцента и, несерьёзно так ответил: «Ребята, таки не смешите мои рептилоидные коленки. Какое «изнутри», какое «снаружи», какие «вселенные»? Где вы вообще видите трёхмерное пространство? Посмотрите на реальность! - аннунак повернул полотно ребром. – Это плоскость, двумерное пространство. Вы все не правы. Вы – двумерцы, пацаны! И мир ваш – плоский!».
Здесь, конечно, по всем законам жанра, с народом приключился классический ступор.
- Шутка, шутка, земляне! Всё нормально!.. Какие вы мнительные, однако. Это мой свиток. Я своих киндеров учил кубики рисовать, а они, шалуны такие, взяли и забросили картинку в дренажный шлюз. Извините, случайно у вас намусорили. С вашего разрешения, я это заберу?
Уже подходя к своей межзвёздной посуде, рептилоид обернулся и спросил: «А вы что, серьёзно собирались обнулять друг друга из-за этой чепухи?».
Немая сцена… Занавес.
Очень неохотно вспоминали потом жители королевства это событие. Вспоминали как наваждение, помутнение рассудка. Гордость тогда обуяла. Каждый считал себя самым правильным и умным. А оказались все в дураках.
После некоторой паузы, первой откликнулась Аня: «Забавная сказочка. Только не совсем улавливаю, какая здесь мораль».
- А мораль сей сказки такова: «Ребята! Видеть жизнь по-своему, по-разному, это нормально. Фокус с кубиком показывает – мы сами выбираем, что нам видеть. Хотя, чаще всего, не осознаём этого. Нужно только разобраться, что, всё-таки, перед вами – реальность, или плод вашего воображения. Реальный мир открывать для себя трудно, потому что в нём всё честно, по-настоящему, и нет ничего бесплатного. Здесь «видеть», значит «ведать». Куда проще и приятнее выбрать для себя иллюзию. Главное, убедить себя, усыпить своё сознание, здравомыслие; и вы станете видеть желаемую картинку. Придумали удобную реальность, и сами же в ней поселились. Здесь вы всегда будете правы, здесь все, пожизненно, будут вам должны. Не будет ничего чужого, всё будет – ваше. А в зеркале вы сможете лицезреть самого красивого и умного на свете человека – себя. Здесь «видеть», значит «увядать».
Не многим мудрецам-прозорливцам доступна полная картина жизни, во всём её многообразии и красочности. Такими людьми и спасётся человечество".
- Ну, хорошо, папа, смысл, примерно, понятен. Но ты всё время рассуждаешь какими-то космическими категориями. Мир… Человечество… А мы то – маленькие люди. Сидим сейчас в пятиметровой кухне. Нам не то, что судьбы цивилизации разруливать; дай Бог, разобраться бы со своими приземлёнными проблемами.
- Доча, ты не поверишь, но человечество начинается с одного маленького человека, а большой жизненный порядок зарождается, образно говоря, на кухне. Вот Пётр батькович сейчас как проснётся, да как начнёт расти на твоей кашке-малашке. Но кроме неё он будет впитывать ваш семейный дух. А я вижу, какой у вас здесь дух. Вы никак не можете и не хотите примирить свои противоположные мнения. Вы уже при мне успели дважды поцапаться между собой. Могу представить, что происходит без посторонних свидетелей. Конечно, вы сейчас скажете, что я слишком сгущаю краски, всё нормально, милые бранятся – только тешатся. Очень плохо, когда общение в семье сводится к взаимным претензиям и скандалам, становясь постоянным фоном, нормой. Это, никакие не потешки, это – маленькая семейная война. Не смотрите на то, что она маленькая. Её вполне хватит для разрушения вашего физического и морального здоровья.
У Петруши в таких условиях нет выбора; он напитается примитивной агрессивностью. Вырастет он большой и сильный. А вместе с ним вырастет и его поколение, воспитанное в той же среде, в таком же духе. И не стоит рассчитывать на то, что они привнесут в нашу жизнь гармонию. Приготовьтесь жить по-волчьи.
