Был полдень в городе святом
Палящим солнцем
Распятого, его врагов
И двух-трёх женщин,
Смотрящих в ужасе безмолвном,
Луч не затронул,
Но напротив
Всё небо стало смутно-тёмным.
Нет, не затмение –
День грозного знаменья.
Страшнее внешней тьмы был ужас
Назорея:
«Мой Боже, Боже, для чего
Меня отринул?
Свой дух Тебе передаю.
Уже свершилось»!
|
