Вечер ложится на холст мироздания в яркой манере Дали:
рвёт напряжением в клочья сознание психоделический квест.
Юго – восток пригласил на свидание ливневых туч корабли.
Ночь приготовила мысль - истязание и одиночества крест.
Мозг взбудоражен кофейною горечью, соты нейронов полны
домыслов, отнявших сон исцеляющий, и объявивших войну
чувству – отшельнику, битому розгами слов безо всякой вины…
Жадно вдыхаю… большими глотками пью монохромную тишину…
Там, за стеной, битый час продолжается битва стихий в ночи.
Стенка на стенку… под ветра ударами рвётся дождя стена…
Отсвет грозы серебрит по оконцу стекающие ручьи…
Но, сердца удары впитала в себя чёрно - белая тишина…
Прокляты струны обетом молчания, следуя кодексу тьмы.
Партию соло выводит раскатистым басом диктаторским гром.
Хляби небесные спорят упорно с раскисшим началом земным,
крася ристалище ночи бессонницей нервною в монохром.
Мне недоступны ни сны, ни пророчества – создали так небеса:
просто скольжу обречённым «Титаником» в сумрак к беспамятства дну.
Но, выходя на волну одиночества, слышу, как чувств голоса,
хаос помех разорвав пробиваются в монохромную тишину.
В чёрно – белой тиши с Богом я, как равный… измучен нескладной строкой.
Одиночества приступ, но это не главное, когда душе свыше дарен покой.
Молния в небе, как школьница мелом, рисует делирий войны…
Каждая ночь моя сплошь чёрно – белая пытка в карцере тишины.
А мне бы лишь малость, хотя б ненадолго, сдвинуть с двери засов,
чтобы обрушилась счастья радуга в мой чёрно – белый сон.
Чтоб через вёрсты, насквозь промокшие, в безумии битвы земной
мобильный гонец весть принёс хорошую «Привет. Как ты там, родной?»
|
