***
Георгий Иванов глядел вниз.
В пуп земли, в подкорку, со свешенными руками
и шаманящей над этим хозяйством всем подошвой,
сплевывая окурки и становясь мифическим парнем,
чем-то вроде Зевса либо Гермеса…
Рядом вальс зазвучал,
марш Мендельсона,
модное танго, возгласы с тухлых трибун…
Георгий трещины изучал
на мостовой парижской
и, наверное, думал,
кто только по ним не ступал.
И эта, и тот… Скука.
Смыла следы весенняя канитель.
Ежедневно прочитывать новый роман
в жанре убийственного детектива.
Одоевцева Ирина – возлюбленная, жена.
Оцуп прет напролом. Счастливый.
Существо из будущего. Из иных систем.
Вверх подбородок вскинуть – свинца килограммы, якорь в кишки!
И только ради того, чтоб созерцать вакуум Торричелли?
Среду, из которой насосом попятили
элементарное право на радость, которым владеет мошка?
И стишки,
да, стишки, что еще,
костыли молодого, опиум старика.
Тиара поэта.
Дрожащие пальцы ее крадущего дурачка…
14.09.2021.
|
