Шопен
Поэма
Как всё привычно и конечно:
Семь с половиною октав, —
Шопен, попутчик мой беспечный,
Среди простительных забав
Сначала просто и вдогонку
Мелодий высыпал букет,
Чтобы задумчиво и тонко
Мелькнул девичий силуэт.
И счастье кажется так близко,
И для любимых нет преград,
И не пришёл черёд парижской
Рабовладетельной Жорж Санд.
...В Европе жить совсем нетрудно
Под революций череду,
Освободительные будни
Лишь там, в Варшаве, как в аду.
Внимала равнодушно Вена
Что там выделывал поляк,
В крови что Польша по колено,
Зачем им рондо-краковяк.
Но вот Париж — столица мира,
К тому же родина отца,
Хотя и здесь свои кумиры —
Стоять готовы до конца.
...Ещё вовсю шептались дамы,
Ещё шуршали веера,
И зал, где россыпи ума,
Притих: как юн! пора... Пора!
Я слышу, помню, вижу, плачу
Тот первый, еле слышный звук,
Всё — по-другому, всё — иначе,
Всё замерло, собравшись в круг.
В воображеньи словно вижу,
Как весь Париж остолбенел:
Его рояль стал небу ближе,
Под пальцами он словно пел.
И дамам нравится: как тихо!
Я тоже так смогу играть,
Совсем будить не надо лиха
И мощью клавиши ломать.
Как депутат толпою избран
Учить и барышень и дам —
И ностальгические избы
Остались в памяти мечтам.
...Давно ль пешком и без кареты
Он весь Париж пересекал,
Всегда с иголочки одетый:
Никто его не узнавал.
С фиалкой юною в петлице
Смотрел на Сену, на Монмартр
И лишь старался сторониться,
Где шум народа и театр.
Душою вечный варшавянин,
Любил друзей, любил — на ты,
Ему всяк пóляк был шарманен
До безоглядной нежноты.
Оставим женщин: слишком много
В них поражений потерпел:
Ох, эти музы-недотроги!
Без вас мы словно не у дел.
...Какой молитвой или силой
Тот польский гений с нами жил,
Оторванный от Польши милой,
Где был любим и всех любил.
И в каждом такте — жизнь от Бога,
И смерти нет, как не суди,
За чувства — строгая тревога,
Над Вислой тихие дожди.
И żał пронизывает ноты
Шопеновских беззвучных снов
И эмигрантские заботы,
И тайна скрытых голосов.
Каких глубин без дна и ночи
Мы в кульминациях найдём!
...А рукописи — всё короче,
К финалу жизни мы идём.
И вдруг — последняя Соната,
В ней — как Начало и Конец,
Виолончельные закаты
И фортепьянный всем венец.
И две мазурки напоследок
Как рыбки брошены на лёд.
Всё — Красота, но воздух — редок,
Душа пред Богом предстаёт.
|
